подхватил ее на руки и, обнаженную, отнес на кровать.

Следующий час Гай де Бошан провел, занимаясь любовью со своей женой. Человек зрелый, он понимал, что его отношение к ней сродни поклонению, но готов был с этим мириться. Слишком много лет он провел без нее, и когда в день свадьбы клялся любить и лелеять ее, то клялся искренне.

– Джори, я обещал, что посвящу остаток жизни твоему счастью, но на самом деле это ты даришь мне счастье.

Ему, как и всегда, удалось раздуть пламя страсти в ее крови, и она самозабвенно ей отдалась. «Я самый счастливый человек на свете!» – думал каждый из них.

Когда оба насытились, и Джори ничком лежала в его объятиях, упираясь пышной грудью в широкую грудь мужа, супруги продолжили разговор.

– Срок коронации подойдет быстро. Мы и опомниться не успеем. Мне кажется, я неплохо проведу какое-то время при Виндзорском дворе. Насколько я знаю Эдуарда, молодой королеве Изабелле потребуется моя защита, ведь бедную овечку собираются отдать на заклание. – Она провела пальцами по щеке Уорика. – Я понимаю, тебе не по нраву жизнь при дворе. Но ты ведь всегда можешь ненадолго сбежать во Фламстед к своим лошадям.

– Ты сможешь проводить время с Джоанной, которая, без сомнения, вернется в Виндзор. А если устанешь от придворной жизни, сможешь навестить Линкса и Джейн, – снисходительным тоном проговорил Гай.

– О, когда я действительно устану от двора и захочу вернуться в Уорик, я знаю, что сделаю.

– И в чем же состоит этот дьявольский план?

– Все очень просто. Я рожу еще одного ребенка. – И она чувственно изогнулась под его тяжестью, прекрасно понимая, как действует на своего мужа. – И на этот раз у меня будет сын. Я твердо решила.