В канаве хоронили героев

Глава 1

В канаве у поля, где шло сражение, хоронили героев. Свои, чужие, все рядом. Только некоторые, у кого еще оставались живые друзья, а у друзей, после дня боя, оставались силы копать, удостаивались иной могилы. Тоже братской, тоже не на долго, пока не позовет некромант, но им в последний бой идти рядом с друзьями.

Вдоль канавы и по лагерю горели костры. У канавы, чуть по ярче, освещая работу. На восемь голосов, очень красиво и низко пели мужики из разведывательное отряда, отдыхая от забот — их вообще не хоронили, разве что живьем. Голос низко стелился над лагерем вызывая уныние, и немного надежду. Лагерь отдыхал. Готовился. Набирался сил. Солдаты заваривали кашу. У кого была, разливали настойку по флягам. Остальным доставалось пойло.

С той стороны поля происходило все тоже самое. Даже пел кто-то. Но далеко и не разобрать.

А там, по дальше к лесу, обозный мальчишка хоронил друга, пристукнутого кем-то из своих же по пьяни. Хоронил не глубоко. Могилу копал чем было, обломком ножа без ручки. Рядом молча стояли еще трое с того же обоза, примеряя и свою судьбу, но косясь в общую яму. Маленькое, худое тело, в одежде из сотен разномастных заплаток, в могиле смотрелось одиноко. Лежа на боку, поджав ноги, словно уснул.

Мальчишка утер лицо грязным рукавом, немного испачкав кровью, стянул с себя единственную более-менее новую вещь, явно найденную на поле боя, плащ без заплат, спрыгнул в могилу и укрыл по теплее друга. Закапывали другие. Мальчишка сидел молча на границе могилы, поджав ноги под себя и дрожал на ветру.

— Чего лыбишься, Падаль? Ты что ли его дружка прибил? — дружественно, насколько умела, обратилась светлая к некроманту, нисколько не осуждая.

— Окстись, Блаженная. А то мне убивать некого? Лучше глянь, как мальчишка дрожит на ветру. — взгляд самого мага затуманивала сила, и на подругу он даже не взглянул.

— Слабо дрожит. Лучше надо. Замерзнет и издохнет, если так дрожать будет.

— Он плащ единственный мертвому отдал. А смерь, видать, когда проходила, увидела, и своим его укрыла. У нас так говорят. Вот и не дрожит почти. Не сегодня завтра, проснется мальчишка некромантом, помяни мое слово.

— Смерть и то добрее тебя будет. Учеником хоть возьмешь? А то мне уже до печенки надоело готовить на всех наших самой. А то ишь, нашли младшую в отряд.

— Пока не возьму. Подожду, пока сам проситься придет. Недели не пройдет, как его голоса достанут.

— Ты это, не дури. Если выплеск будет, и он друга поднимет, знаешь, что будет. Съедет головой пуще меня. Такого я сама из жалости добью.

— Не поднимет. По такому обряду погребенные не поднимаются. Вот других может. Это даже хорошо будет.

Ждать мальчишка не стал. Только взглянул, в сторону канавы для героев, как сам упал, а на губах выступила пена.

— Не лезь, женщина! — сказал некромант — Пусть мальчишка по резвится.

Мертвые из канавы вскочили, схватили одного из тех, кто закапывал, и вцепились зубами. Убить не пытались — грызли живьем. Крик быстро сошел на визг, когда одна тварь добралась выше ляжки. Дальше тварь вгрызлась в живот, и несчастный орал только басом.

— НЕКРОМАНТ! — рявкнул капитан — КАКОГО?

— Тебе жалко? Все равно завтра всех подниму и погоню в первых рядах. А ты своих позади. Не первым, так вторым убьют. Не на всех же мертвые напали. Значит свое дело к этому было. Вот и не трожь!

— ТФУ, ПАДАЛЬ! — но мешать мертвым капитан не стал.

Жертву затащили еще живьем под насыпь. И оттуда он тоже не долго орал.

Обозный мальчишка очнулся, когда его несли как вязанку дров, за веревку, держащую штаны на костлявой заднице.

— На! Учи его! — сказала светлая, кидая мальчишку к ногам некроманта.

Некромант недобро взглянул на сердобольную бабу, потом уставши на ушастого мальчишку.

— Читать умеешь?

— Нет.

— Ага. Сейчас. Лежи тут.

Некромант зашел в палатку, и вышел уже с книгой, завернутой в кровавую тряпку. Тряпка тут же пошла в костер несмотря на то, что была почти новая, по меркам большинства тут.

— Ну что, Морда, хочешь, что бы тебя читали? — Маг обратился к книге. И книга отреагировала. Морда, натянутая на обложку за шевелилась. В глазах зажегся зеленый огонь. Глаза мага улыбались не менее искренней злобой — Вот сам тогда и учи читать. Дарю — не то книге, не то мальчишке сказал маг. Мальчишка книгу поймал. — А пока учишься, будешь помогать Блаженной жрать готовить. Потом и заменишь, пока кто другой ученика не найдет. А не найдет, так поваренком и будешь. Понял? Меня Падаль кличут. Это Блаженная, баба моя. Жить где-то тут будешь. Ну да знаешь, небось. Найдешься.

Мальчишка быстро-быстро за кивал, прижимая книгу к себе.

— Слышь, Падаль, — обратился Капитан — раз этот теперь твой ученик, то пусть за себя замену в обоз найдет.

— Я найду! Я быстро! Там без дела родились! Парочку к делу и пристрою.

Глава 2

— Слышь, Выкормыш мажий! Иди за мешком. Там обоз с деревень пришел.

— Тебе велели, сам и неси сюда. А не принесешь, госпожа Блажа тебя лично побьет. — огрызнулся мальчишка, не желая отвлекаться от книги.

— Че ты сказал?

Обозный мужик замахнулся кулаком, но мальчишка по-звериному зарычал, вскидывая руку. На пальцах тут же выступили когти. Глаза заволокла тьма. Из ушей пошел зеленый дым. Обозный мужик как был свалился на землю, держась за горло. Говнецом за воняло сильнее. Выкормыш отдернул руку на себя. Его образ очень быстро вернулся к тому, что был. И глаза, и когти пропали. Только зеленый дым еще немного шел из ушей. Но и он быстро пропал.

— Щенок, сбегай за котлами и ставь на огонь. Большой с водой, второй так.

Совсем юный мальчишка, из тех, что был рожден без дела, навязавшийся юному магу служить за остатки в котелке, вылез из-под котла и стрелой побежал исполнять наказ. Выкормыш развернулся, глянув на дрова, выставил руку и сверяясь с книгой, прорычал заклинание. Три сваленных куска ствола разлетелись на ворох щепы, пригодной в огонь. Щенок бросил котлы у своего господина и рванул собирать дрова, радуясь такой подмоге. Воровать у магов не рискнут, но и по щепочке, по веточке растащить все могут.

Пока Выкормыш завис с книгой, его Щенок успел собрать дрова, принять мешек с обоза, принести воды, распалить костер. Все это время, его господин просидел не шелохнувшись, и даже не смотря вокруг, только в книгу. Страницы он не листал. Слова возникали там, где книга была открыта. Не ровный подчерк выводил строчку за строчкой. Морда на обложке светилась и скалилась в улыбке.

— Господин! — не смело сказал Щенок, и постарался оказаться подальше.

Выкормыш оторвался от книги,