полюбить принца она уже не сможет — её сердце занято, теперь, вспомнив своего друга, она это поняла. Значит, её судьба — страдания.

— Милая, давай так. — Попыталась вновь вставить слово в размышления подруги Элайза. — Пусть всё пойдёт своим чередом. А там будь, что будет.

— Нет, мне надо с ним разорвать всяческие отношения, забыть о нём навсегда! — принцесса мерила шагами огромную спальню, будто это могло ей помочь.

— А ты сможешь?

— Я обязана! У меня нет иного выхода.

Она схватила лист бумаги и перо. Назначила встречу на утро следующего дня перед отъездом, чтобы сделать то, о чём сказала. Намеренно она не писала признаний в чувствах, но её сердце уже кровоточило вовсю.

Об этих отношениях знало не много людей: Рафаэль, принцесса, Элайза и слуга, передававший письма. Поэтому всё можно было разрешить без огласки. Но след это всё равно оставило бы. А проводя ночи с мужем, думала бы она об отвергнутом возлюбленном.

От одной этой мысли принцессе становилось худо. Поэтому они обе решили какое-то время действительно следовать череде событий и не думать ни о чём. Может всё будет иначе, и что-то изменится. В эту ночь сон был беспокойным, было сложно заснуть. Поначалу Элайза боялась оставлять подругу одну в таком состоянии, но та заверила, что всё в порядке, и сможет провести эту ночь одна.

Все вещи, нужные для поездки, были собраны ещё с вечера, поэтому утром после завтрака под предлогом прогуляться немного по саду несчастная невеста смогла беспрепятственно встретиться с человеком, которого нужно было оставить в прошлом, как несостоявшийся роман. Только к её сожалению, сердце отказывалось поступать единственно разумно.

Элайза же пошла повидаться с родителями.

Глава 3

Весь предыдущий вечер король Андорры не находил себе места. Он не ужинал, заперся в своей комнате и метался из угла в угол. Он знал, что в этом деле что-то не так, но что именно снова и снова ускользает от него. Он видел счастливое лицо дочери, и думал: может, это действительно просто страх её отпустить. Отец желал своей милой девочке прекрасной судьбы. Конечно же, как и любой отец, он хотел, чтобы её застигла любовь, а не брак по расчёту. Но он был не только отцом, а правителем государства и ему необходимо было заботиться о множестве детей — его народе. Их нельзя оставить сиротами, а значит, неизбежна, возможно, сломанная судьба родной дочери. О, если бы у него был ещё наследник, не было бы тогда проблемы. Но его, нет, и уже не сможет быть. Да и не смогло бы быть, даже если б задумался об этом раньше. Для отца это тяжкое бремя.

С такими мыслями он кое-как уснул, но спал, как и его девочки, всё равно, что не спал. Если засыпал, его мучили странные кошмары, содержание которых было не запомнить.

Утром он уже не пытался уснуть, он смотрел в окно на восход и желал всей душой, чтобы взошло новое солнце в жизни его и его дочери. Он поднял глаза на небо, вдохнул свежего утреннего воздуха и в беспамятстве произнёс: «Ох, если бы только на её месте была другая, для которой не было бы тяжко это бремя. А моя дочь вышла б замуж по любви». В бессилье он опустился на подоконник и горько заплакал.

На завтрак он спустился лишь потому, что предстоял тяжёлый день, и нельзя было невзначай прикинуться тяжело больным. Надо быть для всех довольным таким положением вещей.

Ел он плохо, еда не лезла в горло, но жутко хотелось пить, равно как и всем, кто находился за столом. Все пытались улыбаться и быть спокойными ради друг друга, но на глаза наворачивались слёзы. И последняя надежда потухла у короля. Вплоть до этого момента он думал о вчерашней улыбке на лице дочери и надеялся, что всё обойдется, что это дорога к её счастью. Но сейчас он понял, что всё-таки она разбита и эта свадьба будет для них обоих, всё равно что похороны.

Спустя какое-то время после завтрака на террасе король встретил Элайзу, которая шла, о чём-то задумавшись. Грустно было оставлять и этот прекрасный дворец, и престарелых уже родителей, но ей необходимо было теперь уехать.

Король окликнул её, та немного перепуганная вмешательством извне, дрогнула и повернулась к позвавшему её.

— Да, Ваше Величество.

— Милая. Ты одна? Где Луиза?

— Она гуляет здесь по саду. Решила напоследок побыть одна. — Немного смущённо проговорила оробевшая девушка. — А я только что от родителей, навещала их.

— Это правильно, не забывай о них. Как они?

— Спасибо, Ваше Величество, у них все прекрасно. Папино дело пошло вновь на лад.

— Я очень рад за вас. Сколько ни смотрю на твою семью, а ни разу не пожалел, что взял вас в свой дом. Ты стала опорой моей дочке, а это для меня очень важно.

— Да, Ваше Величество. И мы всегда будем вам благодарны за это.

— Милая, присядь со мной. Утешь старика.

Он взял её под руку и пригласил за уютный столик на террасе, уже накрытый горячим чаем. Свежие круассаны, клубничный джем и домашнее печенье никого не могли оставить равнодушным. Чего им обоим сейчас не хватало, так это расслабиться, выпить этого горячего чая и выговорить всё, что накопилось внутри. А раз представился такой случай, то никто и им не побрезговал.

— Послушай, мне надо с тобой поговорить. — Решился король и, поднося чашку ко рту, продолжал. — Я крайне волнуюсь за дочь. Видит Бог, не хочу ей этой судьбы, но ничего не могу сделать. А она — всё что, у меня есть.

Элайза слушала короля и думала, в какую сторону клонить разговор, как там обстоят дела у подруги. Решилась ли она отвергнуть Рафаэля?

— Ума не приложу… послушай, ведь ты знаешь о ней всё то, что обязательно скроется от глаз любящего отца… — Короля будто осенило. — Узнала ли она любовь?

Элайза готова была провалиться сквозь землю. Что ей ответить? К чему задаётся этот вопрос? Она чувствовала, что залилась густой краской, соврать она не смела. Что будет с бедной принцессой?

— Ваше Величество, — осмелилась девушка, — не смею вам лгать, но боюсь погубить сестру… — В горле встал комок, и не помог бы никакой чай. Слёзы готовы были прыснуть из глаз. Но король просветлел, глаза сверкнули искоркой. К этой девочке он относился так же нежно, как и к родной дочери. И, конечно же, не думал на неё сердиться, наоборот, благодарил Бога, что Тот послал её в столь трудный час.

— Ясно, — в задумчивости произнес король. — Значит узнала. Это хорошо. Было бы ужасно прожить всю жизнь, не зная любви. Ты молодец! — по-отечески приобняв Элайзу, сказал он, «Её тоже нужно приободрить», мысленно говорил он — Мы можем вместе что-нибудь придумать.

— Но что можно придумать!? Несколько дней — и она жена неизвестного человека, сердце которому просто не сумеет отдать. Наверно. Но Вы же