Бабушка велела принести воды из колодца, чтобы помыть посуду. И мне ничего не оставалось, как послушаться её. И после я ни на минуточку не присел на диван, и к вечеру уже так устал, что и сам не заметил, как уснул на диване, так и не встретив с пастбища коров.

На следующий день, сразу после завтрака, бабушка, мама и я принялись за уборку в доме. Я почти полдня таскал тёплую воду из бани. За это время мама вымыла окна и пол в комнате и на кухне, а баба Лида — веранду, сени и крыльцо. Мы вытрясли все половички и постелили обратно. Я и сам не заметил, как подошло время обеда.

— Ну, что, бабушка, дела на сегодня закончились? — с надеждой спросил я, сидя за столом рядом с мамой, но баба Лида ответить не успела.

Неожиданно из сада через открытое окно залетел толстый шмель и закружил прямо над моей головой. Помня происшествие с пчелой у пасеки, я с опаской глядел на толстое полосатое насекомое, нарезающее круги прямо над моей макушкой. Я затаил дыхание, не зная, что предпринять.

Вскоре полосатый гость лениво закружил по кухне, гудя басом. Я схватил лежавшую на лавке у печи мухобойку и стал выгонять шмеля наружу. Недовольно запыхтев, он вылетел в окно и исчез.

После обеда мама принесла в комнату чистые выглаженные шторы. Я пододвинул к окну стул и, с трудом дотянувшись на нём до гардины, стал их весить.

Пока я вместе с мамой и бабушкой весил шторки, вернулся домой дедушка, неся в руках большую коробку с тортом. Мы сели пить чай. Я взял себе самую широкую кружку и отрезал большой кусок шоколадного торта с аппетитной вишенкой вверху. Он оказался очень вкусным и просто таял во рту.

А зайдя в комнату, я без сил опустился на диван, уже в который раз за последние два дня пожалев, что пошёл на поводу у Салиевых и полез в чужой сад за яблоками. Глаза сами собой закрывались от усталости. Я и сам не заметил, как второй вечер подряд уснул на диване, не в силах добраться до своей кровати.

5. В гостях у Петра Федотовича

На следующее утро, сразу после завтрака, баба Лида дала мне литровую банку свежего мёда.

— Сходи к Петру Федотовичу, отнеси мёд и извинись, — сказала она, и я вышел из избы.

Вскоре я уже стоял у дома Коробова. Едва только я позвонил в ворота, как услышал грозный лай во дворе. Вспомнив про огромного сенбернара, я невольно поёжился. «Может, Петра Федотовича нет дома?» — с надеждой подумал я, не зная, что точно говорить ему при встрече. Или, может, просто отдать банку с мёдом и быстренько уйти? Не успел я обдумать план своих действий, как калитку в воротах открыл Коробов и удивлённо посмотрел на меня. А за его спиной я увидел Полкана на длинной цепи.

— Я пришёл извиниться… — тихо промямлил я и быстро протянул банку с мёдом деду Федотычу. — А вот это вам от бабушки с дедушкой.

— Ну, заходи в гости, раз уж пришёл! — произнёс Коробов. — Полкан, свои!

Сенбернар послушно отошёл в сторону и улёгся в тенёчке у конуры, потеряв ко мне всякий интерес. А я вошёл во двор. Признаться, я ожидал, что увижу там целый склад ненужных вещей, сваленных, как попало. Но, на удивление, во дворе у Петра Федотовича царил образцовый порядок. «И как же он один справляется с хозяйством?» — недоумённо подумал я.

Тем временем Коробов открыл дверь в дом, и я очутился в просторных сенях, где было прохладно. Здесь был постелен чистый половичок, и я разулся, чтобы не наследить.

В комнате и на кухне у деда Федотыча тоже царил порядок. Вся посуда была аккуратно расставлена по полочкам. На полу лежали красивые дорожки, а в комнате — палас. И, самое главное — нигде не было видно ни пылинки!

Едва только я успел поставить банку с мёдом на стол в кухне, как раздался звонок в воротах. И вскоре хозяин дома вернулся с братьями Салиевыми. Димка держал в руках литровую банку земляничного варенья.

— Так, ребятки, — начал Пётр Федотович, — я вижу, что вы осознали свой проступок. У меня к вам предложение: помогите мне собрать яблоки, а то у меня сегодня с утра спину прихватило. И в награду я каждому из вас дам по целому ведру их.

Мы удивлённо переглянулись и… согласились. Коробов вывел нас в сад, где росли уже знакомые нам яблони. В руках мы держали вёдра и корзины. Надо было собрать яблоки, лежащие под яблонями. Яблок оказалось так много, что набралось две больших корзины и три ведра. Яблоки были крупные, красивые и сочные. Димка, не переставая, травил анекдоты, и мы все весело смеялись. Время пролетело незаметно.

И тут я заметил на одной из ближайших веток яблони большую сороку. Она, казалось, не обращала на нас никакого внимания. А в это время Славка заприметил огромное яблоко, висящее прямо перед его глазами на ветке. Оно было самым крупным из всех, что мы собрали. Славик, протянув руку вперёд, быстро сорвал его и уже хотел надкусить, но вовремя остановился, помня, что Пётр Федотович наблюдает за ним. Сочное медовое яблоко лежало на его ладони, так и притягивая к себе взгляд.

И тут что-то прошуршало над Славкиной головой. Чья-то тёмная тень на мгновение показалась перед его лицом. Не успел Салиев и глазом моргнуть, как яблоко исчезло с его ладони, подхваченное проворной сорокой. Мы, во все глаза наблюдавшие за ней, даже рот раскрыли от удивления. А Славка от неожиданности подался назад, оступился и упал на траву.

— Ух, воровка! — крикнул Славка, провожая глазами сороку, перелетевшую вместе с огромным яблоком на соседнее дерево.

После того, как мы занесли корзины с яблоками во двор, Пётр Федотович насыпал нам в пакеты по большому ведру фруктов, как и обещал.

— Вот, это вам, — сказал он. — Заслужили. А теперь проходите вот сюда. Будем пить вкусный чай.

Мы прошли вперёд и увидели рядом с кустами рябины и сливы стол, а рядом с ним — две скамейки. На столе стоял большой медный самовар. Коробов растопил его кедровыми шишками.

Пока кипятилась вода на чай, Петр Федотович прошёл в летнюю кухню, находящуюся рядом, и достал вазочки для варенья. В одну из них он налил бабушкиного мёда, в другую — принесённого Салиевыми земляничного варенья, а в третье положил вкусного повидла из своих яблок. В плетёной из соломки ёмкости лежали баранки и печенье.

Дул тёплый ветерок, чуть колыхая ветки. Мы удобно устроились за столом, слушая рассказы Коробова. Он знал много интересных историй из жизни и оказался прекрасным рассказчиком.

Вот и вскипела вода в самоваре. Заварив чай, Пётр Федотович тотчас разлил его в кружки, продолжая свой рассказ. Мы, затаив дыхание и даже забыв про чай, с удовольствием слушали Коробова. И сами не заметили, как засиделись допоздна. Оглянувшись, мы с удивлением заметили, что на улице уже стало темнеть. Нас уже, наверняка, потеряли.

— Вы