меня, состроив умильное выражение лица она, хлопая ресницами обратилась к Оддкелю: «Какое интересное прозвище, за ним, наверное, скрывается какая-то героическая история?» Не успела она это проговорить, как из кучки товарищей Йотуна раздался даже не смех, а гогот. Часть его товарищей просто повалилась на землю от смеха. Оддкель покраснел как рак и резко ретировался. Один из ватажников еще подсмеиваясь подошел к нашему столу и не спросив разрешения уселся напротив меня.

— Меня называют Торд Морж и я стюриманн этих людей, сказал он, глядя на меня.

— Меня называют Андбьёрн Медвежонок и это мои люди, ответил я ему.

— Я прошу простить моего человека, красота твоей спутницы отобрала у него разум.

— А что в моем вопросе вызвало такое веселье? — обратилась к Торду Уна.

— Прозвище Йотун Оддкель получил не за героические деяния. Однажды он несколько увлекся пивом и ночью вывалился за борт. Пока мы его подобрали он стал синий и покрылся коркой льда. Каждый раз как мы вспоминаем его вид, это вызывает неудержимое веселье.

— Бедный, надеюсь он себе ничего нужного не отморозил? — участливо протянула Уна. Этот вопрос вызвал новую волну смеха среди ватажников. Похоже Оддкель нарвался на новую волну подначек.

— У твоей спутницы не только красота неотразимая, но и язык острый, — просмеявшись сказал Торд. За это нужно выпить, хозяин неси еще пива, — громогласно прокричал Торд с сторону дома. Несколько рабынь принесли еще пива и веселье продолжилось.

Здравицы в честь красоты и ума Уны лились, не переставая и с такой же частотой наливалось пиво в кружки. В какой-то момент я отключился. Утром на удивление состояние было более-менее. Правда часть вчерашнего дня осталась покрыта мраком, но судя по радостному приветствию от Сигмара веселье в катастрофу не переросло. Я заглянул в комнатку Уны, убедился, что она на месте. Альвгейр открыл глаза, когда я заглянул к нему, но я показал, что можно спать дальше и он последовал моему совету. Я попросил Сигмара сообщить моим товарищам, что я отправился в порт и вышел за дверь. Свасуд увязался за мной.

Порт встретил меня гораздо большим скоплением народа и кораблей, чем пару месяцев назад. Окончание сезона зимних штормов вывело на морские просторы мореходов и торговцев, стремящихся ухватить куш побольше, пока конкуренты спят.

Довольно скоро я добрался до стоянки корабля Лейфа Счастливого. Наша договоренность осталась в силе, и он был готов доставить меня до острова Исей. Узнав, что я буду не один, а со спутниками он обрадовался. Его доход в одночасье вырос в три раза, а узнав, что я готов оплатить переезд сразу он мне даже скидку сделал. Свасуд дал себя почесать за ухом и Лейф обещал, что такого замечательного пса он перевезет бесплатно. Он сообщил, что раз я появился, можно отправляться хоть завтра, на том и порешили.

Вернувшись на двор Сигмара Везунчика, я застал Уну и Альвгейра завтракавшими и присоединился к ним. Рассказал про посещение порта и что завтра мы отправляемся на Исей. Решили, что раз особых дел ни у кого не было, можно потратить день на посещение рынка и распродать имеющиеся трофеи, да и возможно прикупить что-то новенькое. Я уже расплатился с Лейфом и наш бюджет несколько просел по наличным средствам.

Позавтракав отправились на рынок. Больше всех от нашего прихода пострадали запасы серебра у кузнеца. Когда я вывалил из мешка кучу трофейного оружия и доспехов, добытых с маахисов я думал его удар хватит, но надо отдать ему должное оценил он трофеи справедливо. Мы несколько скрасили его потери закупившись расходниками. Альвгейр пополнил запас стрел, я прикупил разных инструментов, Уна прикупила разных застежек, фибул, сережек. Все равно мы остались в плюсе.

По совету Альвгейра мы наведались к кожевнику и прикупили по комплекту кожаной одежды. Путешествие по морю чревато постоянной сыростью и мокростью и обычная льняная или шерстяная одежда будет постоянно мокнуть и можно подхватить простуду и даже не доплыть из-за болезни. В наши планы болеть не входило, поэтому к совету Альвгейра мы отнеслись со всем вниманием.

Утром мы встали пораньше, попрощались с Сигмаром, клятвенно пообещали, что при посещении Годхавна останавливаться будем только у него. На прощание подарил ему комплект оружия маахисов, которые он пообещал прикрепить на стену в качестве украшения.

Порт встретил нас относительной тишиной. Карви Лейфа был готов к отплытию, ждали только нас. Мы взошли на борт. Лейф указал нам наше место. Мы закинули уселись на сундук. Я взялся за весло первым. Лейф отдал команду мы навалились на весла и наш путь к дому. Выйдя из фьорда на просторы моря-океана, команда подняла парус, благо ветер нам благоприятствовал, весла убрали и карви полетел по волнам.

Когда я преодолевал путь по морю от безымянного острова до Годхавна я на плоту себе устраивал возвышение. На карви же мы сидели практически на уровне воды. Сначала было несколько непривычно, потом уже перестал обращать на это внимание. Нахождение в ограниченном пространстве нервировало гораздо больше, особенно необходимость справления естественных нужд. На удивление Уна отнеслась к этому процессу гораздо спокойней меня и даже не смущалась от сальных шуточек членов команды Лейфа. Наверное, на корабле иначе вести себя было и нельзя.

Как мне объяснил Лейф обычно все плавают вдоль берега, чтобы на ночь приставать и проводить ночь на суше, но остров Исей находится несколько в стороне от основных маршрутов и гораздо проще до него доплыть напрямую, хоть это и менее удобно в бытовом плане.

На десятый день после отплытия из Годхавна впереди смотрящий прокричал, что показался Исей. Я переместился на нос и стал ждать. Остров сначала был точкой на горизонте, но постепенно вырос и заслонил весь горизонт. Я жадно вглядывался о очертания берега, который должен стать моим домом, крепостью и оплотом. Вид мне нравился. Суровая северная красота — горы, покрытые снегом, хвойные леса. Карви повинуясь движению рулевого весла повернул и пошел вдоль берега.

Мы подошли ко входу во фьорд и Лейф отдал команду снова браться за весла. Мы медленно зашли во фьорд и периодически помогая карви ударами весел стали по нему продвигаться. Горловина фьорда расширилась, и мы увидели Айсборг. Похоже на входе во фьорд дежурили сторожа и наш корабль уже встречала толпа людей на пристани и рядом с ней.

Мой взгляд зацепился за одну фигуру и сердце защемило. Карви подошел к причалу и я перемахнув через борт кинулся к этой фигуре. Подбежав, я обнял женскую фигуру и прижался к ней.

— Я вернулся мама.