- 1
Лев Рахлис Я иду по ковру
Случилось у меня однажды маленькое стихотворение, в котором неожиданно обнаружился каламбур, придавший ему некий аромат и дополнительный объем. Потом я написал еще одно четверостишие – и тоже – каламбурное.Постепенно стал замечать, что каламбур как высказывание с подтекстом, не только вовлекает стих в атмосферу игры, но и расширяет его смысловое пространство. «Игра стоит свеч», – подумал я и с головой погрузился в работу. Так родилась у меня книга каламбуров для детей (и не только) – «Я иду по ковру».
Теперь, по истечении трех лет моей жизни, подаренных этой, на первый взгляд, совершенно несерьезной книге, могу заметить самому себе, а время-то я потратил не зря, потому что ниша в детской литературе под вывеской «Каламбуры» оказалась почти совершенно никем не заселенной.
Что я открыл для себя с помощью этой книги? Прежде всего, я открыл для себя обаяние короткого стихотворения как такового, в котором нет недержания речи, в котором каждый элемент функционален и смыслово необходим.
Стишки в этой книжке, ведут себя, как дети – никогда не скучают, забавляются как только могут. Несмотря на свой малый рост, они большие оптимисты и непоседы. Любят путешествовать по разным странам и городам, любят животных – домашних, лесных – всяких.
Лесной веселый ПЕрепел Водичку в луже пьет. Он песенки все перепЕл И больше не поет.
ОМОНИМЫ Мое второе открытие, а может быть, и первое – омонимы. Как ни странно, детские авторы обходят их почему-то десятой дорогой. Между тем омонимы – это величайшее языковое богатство, нужно лишь научиться правильно им распоряжаться. Несколько примеров из моей книги Вдоль оконого стекла Капелька дождя стекла.
Или: Промокшие в пакете Сушки Я съел, но только после сушки.
Или: Я очарован был столицей, Такой стоглавой и столицей.
Забор Из веток зеленых плетеный Забор Вдоль бора идет и уходит за бор.
Слова-двойняшки или слова-близнецы. Это только с виду они, как две капли воды, похожи друг на друга, а на поверку оказывается совсем другое. Стоит им встретиться в тексте, как становится понятным, что эти слова-двойняшки ничего-то общего между собой не имеют, хоть и принарядились в одинаковые одежды.
Мне же они милы, так как почти всегда преподносят смысловые сюрпризы и всякие другие неожиданности. Вот почему в этой книжке – омонимов, что опят в осеннем лесу.
РИФМА В процессе работы над своей книгой открылась мне в новом свете и постоянная спутница моих фантазий – рифма, но не просто как эхо в лесу слов, а как неисчерпаемый источник новых тем, как звонкий и напевный колокольчик, который слыхать далеко.
Я вдруг понял, что если к ней, рифме, относиться уважительно, оказывать ей должное внимание, то она отблагодарит за это сторицей.
Орландо Ни разу я в городе не был – Орландо. Обидно, конечно, досадно, да ладно.
Или В канадском городе Торонто Туристов-то – со всех сторон-то!
Или: Щука Очки потеряла для чтения Щука. – Пойду-ка, – решила она, – поищу-ка.
Или вот рифма-перевертыш: Если ем я пахлаву – Не скуплюсь на похвалу, Ибо вкус у пахлавы Выше всякой похвалы.
Вообще, рифма, в которой одни и те же буквы меняются местами, – моя слабость.
КАК ДЕТИ Я уже говорил, стишки в этой книжке, ведут себя зачастую, как дети – суют свой нос, куда надо и не надо, задают вопросы, на которые и ответить-то порой не так просто.
Например: А чего, скажите, для Существует в мире Тля?
Или: Государство Бангладеж. Извините – это где ж?
Для домашнего употребления? Несколько лет назад я прочитал одну беседу с А.Твардовским с одной писательницей, где они коснулись вопроса о каламбурах. И А.Твардовский сказал, что это дело очень не серьёзное и что каламбуры годятся только лишь для одной цели, для домашнего употребления. Мне показалось, что это не так и у меня возникла мысль попробовать написать каламбуры которые были бы годны не только для домашнего употребления. И я увлёкся этим делом и посвятил каламбурам 3 года своей жизни.
Моя книжка «Я иду по ковру» – это не что иное как попытка доказать, прежде всего самому себе, что каламбур в стихотворении – явление гораздо более достойное, чем о нем принято думать.
Лучший каламбур Вот, на мой взгляд, пожалуй, самый лучший каламбур из всех когда-нибудь читанных мною. Каламбур, у которого я позаимствовал название для книги: Я иду по ковру, Ты идешь, пока врешь…
А.Чехов. Ионыч. «Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь, – говорил Иван Петрович, усаживая дочь в коляску, – он идет, пока врет… Трогай!»
Хорошо кенгурёночку Умке
Хорошо Кенгуреночку Умке, Он у мамы живет, прямо в сумке. Мама не разлучается с Умкой, Умка – с мамой и маминой сумкой.
До чего ж они игривы
До чего ж они игривы, Жеребята поутру! И хвосты у них, и гривы Так и пляшут на ветру.
Два небольших и смешных дикобраза
Два небольших и смешных Дикобраза Жили у нас, по ночам дикобразя, А по утрам говорил я им: «Здрасьте! Братцы, пожалуйста, не дикобразьте!»
Гулял Щенок
Гулял Щенок по городу Баку – На шее – шарфик, бантик – на боку.
Принцесса по имени Клара
Принцесса по имени Клара Жила в городке Монте-Карло, В котором по улицам стареньким Гуляли одни монтекарлики.
Как-то раз месье Жан-Жак
Как-то раз месье Жан-Жак С перхотью надел пиджак. – Ой,– обрадовалась Перхоть, - Буду на виду теперь хоть.
В африканской республике Чад
В африканской республике Чад Ходят мамы со стайками чад. Но, бывает, в республике Чад Ходят стайками мамы – без чад.
Чарли слыл почтенным сэром
Чарли слыл почтенным сэром, Он ходил в цилиндре сером. В остальном же этот сэр Тоже был довольно сер.
- 1