костюмерам.

— Какой кошмар!

Я повернул голову и увидел появившегося режиссера — он с непередаваемой болью в глазах смотрел на очаровательную девушку, схватившую ажурный веер и принявшуюся жеманно им размахивать.

— Кто это? — спросил я.

— Вы не знаете Геллу Мухину?

— Впервые слышу.

— Хм… Везет вам. Это актриса. Согласно сценарию, главный враг — эльфийская волшебница, всячески пакостящая нам. Изначально планировалось привлечь к исполнению этой роли настоящую эльфийку, но… Одним словом, на эту роль пропихнули Геллу Мухину.

— Пропихнули? Я думал, что это вы режиссер.

— Вот именно! Уж не знаю как, но эта… хм, очень ловкая девица, добилась того, что именно ей предстоит сыграть эльфийку. Я тут не виноват, сам волком вою!

Я снова посмотрел на актрису и подумал, что она в общем-то похожа на эльфийку — красивая, стройная, разве что крыльев нет за спиной.

— Все бы ничего, но ей надо танцевать эльфийский танец! Но получается это у нее, скажем так, не очень… По-хадагански. Она даже представить себе не может, что такое — быть эльфийкой! Я в трауре! Опасаюсь за главную сцену! С такими танцами у нас получится не эпопея, а клубная самодеятельность! Все хотят примазаться к искусству, любыми методами…

Он замолчал, когда Гелла наконец выбрала себе веер и, подарив всем очередную убийственную улыбку, подплыла к нам, лучась от счастья.

— Ах, Юрий! Вы посмотрите, что я нашла, какая прелесть! Мой милый капитан, вам нравится?!

— Безумно, — заверил я.

— Дорогой Юрий, хочу вам представить… Ох, милый! Вы ведь так и не назвали мне свое имя, проказник! — она капризно хлопнула меня веером по плечу, словно я был виноват в том, что посмел до сих пор не познакомиться с ней.

— Капитан Санников, — сухо сказал я.

— Зачем же так официально, милый! — притворно надула губки Гелла.

— Кхм… Никита.

— Он такой скромняшка, правда Юрий?! Ах, Никита, я так рада, что вы здесь! Ну, меня то вы наверняка знаете… — она выбрала из своего арсенала одну из самых скромных улыбок. — А это наш замечательный режиссер — Юрий Озерин! Прошу любить и жаловать!

— Э-э-э… Кажется, мне пора на съемочную площадку. Сейчас у нас сцена с Яскером. Гелла… товарищ капитан… — Озерин, тяготившийся обществом актрисы, поспешил ретироваться, кивнув нам обоим по очереди, однако отделаться от нее оказалось не так просто.

— О, это такая прекрасная сцена, одна из моих самых любимых. Немедленно пойдемте, милый! Мы должны это увидеть, — она бодро схватила меня за руку и потащила вслед за несчастным режиссером.

Соседний павильон представлял из себя большую рощу: на переднем плане росли живые березы, остальное поле было довольно правдоподобно нарисовано на стенах, создавая ощущение открытого пространства. Актерский состав тоже находился здесь — множество «канийцев» и среди них наш Глава Империи. Я с интересом уставился на него: внешнее сходство было колоссальным, но несмотря на это те, кто видел настоящего Яскера, никогда не спутают его ни с одним актером. Двойник не способен изобразить все то величие, силу, ум и уверенность, которые излучал истинный Великий Маг Яскер.

Согласно сценарию, злобные канийцы должны атаковать лидера Империи, а он, в свою очередь, должен их как следует отметелить. Наблюдать за этим действием было увлекательно: вспыхнули прожекторы, осветив площадку, присутствующих призвали к тишине, заработал съемочный аппарат, и из-за деревьев и кустов выскочили переодетые в канийцев хадаганцы, диковато крича и бешено размахивая оружием. Я, уже повидавший Лигийских солдат вживую, понимал, что режиссер несколько переусердствовал, стараясь придать им столь варварский вид, но сцена меня все равно затянула. Далее приступили к съемкам самого Яскера, и здесь не обошлось без накладок: сначала актер умудрился взять посох неверным хватом, потом он как-то слишком гротескно и неправдоподобно им размахивал, пытаясь изобразить колдовство, а в довершение и вовсе запутался в своем широком, длинном плаще и чуть не упал.

— Стоп! Стоп! Стоп! — вопил Озерин и без конца выбегал на площадку, клоками выдирая волосы из своей головы.

В конце концов у бедного «Яскера» получилось относительно достоверно сыграть колдующего мага, но когда перешли к съемкам общего вида, где в кадре должны оказаться и сам глава Империи, и наступающие на него бешенные «канийцы», снова возникла заминка. «Яскер», вместо того, чтобы дать достойный отпор врагам, рефлекторно шарахнулся от них в сторону, выронив посох.

— СТО-О-ОП!!!

Все вернулись на свои места, «Яскера» отругали, и съемка сцены началась сначала… но все повторилось. Актер при виде бегущих на него с безумными лицами вооруженных людей не мог справиться с волнением и впадал в ступор, чем несказанно веселил всю съемочную группу, кроме режиссера, который уже чуть не плакал от отчаянья. Один из самых главных сюжетных фрагментов «подвижной истории» забуксовал. Время летело быстро и я, крайне увлеченный происходящим, даже не заметил, как день покатился к вечеру и дневное освещение начало угасать. Стоявшая рядом Гелла периодически хлопала меня веером по плечу, чтобы я обратил на нее внимание, вопрошала: «Восхитительно, не правда ли, милый?!» и звонко смеялась.

Озерин, тем временем, уже потерял всякую надежду отснять сцену боя с нерадивым актером.

— Нужен дублер! — громогласно объявил он и окинул внимательным взглядом всех присутствующих. — Вы!

— Я?! — повернув голову назад, где никого не было, я удостоверился, что перст режиссера действительно указывал на меня.

— Да, вы! Замените актера в этой сцене!

— О, капитан, у вас все получится! — захлопала в ладоши Гелла. — Я уверена, милый! А вдруг вас ждет великая актерская карьера? Еще станете таким же известным, как я! Ха-ха-ха…

На моем лице был написан скептицизм: я, русоволосый и светлоокий, походил на смуглого Яскера примерно так же, как гусь на порося. Но Озерин был настроен решительно!

— Все должно быть достоверно! Особенно то, как наш великий вождь сражается с врагами! — яростно тряся сценарием, говорил он. — Вы как раз подходите!

На деле все оказалось не так уж и страшно: на меня надели длинный, до пят, плащ с капюшоном и поставили спиной к съемочному аппарату. Моей задачей было всего лишь грозно поднимать посох в тот момент, когда навстречу побегут уже порядком уставшие «канийцы». Нельзя сказать, что все получилось с первого раза, Озерин то и дело чем-то был недоволен и прерывал съемку, но в конце концов прозвучало долгожданное:

— Отличная работа!

Все выдохнули с облегчением. Свет рамп погас и стало заметно,