Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович

ПОД ЛИПОЙ.

Рассказ .

I.

   -- Анна Павловна?..    Ответа не последовало.    -- Анна Павловна, урожденная Чегенева?..    Молчание.    -- Анна Павловна, по мужу фрау фон -Краузе? Ci-devant барышня из сельца Стожары? Любимая дочь Павла Порфирыча Чегенева, знаменитаго драгунскаго штаб -ротмистра? Аннушка, Анюшка, Анна, Нюрка, Нюшка, Annette... Тьфу!..    Этот разговор происходил в запущенном садике, который, как давно не бритая борода, обложил запущенную барскую усадьбу. Чегенев , типичный, крепкий старик , сидел на своей любимой скамейке "под липой". Несмотря на свои седые волосы, он сохранился замечательно хорошо -- жилистый, сухой, костистый. Лицо и шея были точно налиты кровью, сохраняя старый военный загар . Он был бы совсем красив , если бы не гнилые зубы и слезившиеся глаза, блестевшие какой-то детской синевой и по-детски капризные. Бороду Чегенев отпустил сравнительно недавно а холил ее с особенной нежностью, подстригая на разные лады, до à la Эдуард VII включительно. Анна Павловна, цветущая молодая женщина, лежала с книгой в руке в гамаке, заслоненная от отца цветущей шпалерой сиреней. Лицом она походила на отца -- такой же прямой нос , красивой лепки лоб , породистый овал лица, чудные волосы каштановаго цвета. Только в серых глазах сказывалась разница,-- в них не было ничего капризнаго, как у отца, и смотрели они так просто, с затаенной ласковостью, как это бывает только у очень здоровых женщин .    -- Что тебе нужно, папа?-- откликнулась наконец она, когда отец зачал сердиться.-- Прерывать в самом интересном месте...    -- Я желаю сообщить тебе новость: время -- деньги,-- ответил Чегенев и засмеялся без всякой побудительной причины.-- Это я говорил тебе всегда, Анна Павловна...    Анна Павловна с трудом выбралась из своего гамака, оправила платье и ленивыми шагами пошла к отцу. Когда она остановилась в тени липы, точно осыпанная огневым золотом пробивавшихся сквозь листву солнечных лучей, отец невольно залюбовался ею. Какой чудный рост , какая чудная фигура... Старик поднялся и хотел ее обнять, но Анна Павловна отстранила его протянутыя руки.    -- Папа, ты знаешь, что я не люблю ни об ятий, ни поцелуев , вообще разных нежностей.    -- Хорошо, хорошо...-- как -то виновато забормотал старик , продолжая любоваться ею.-- Именно такая дочь и должна быть у штаб -ротмистра Чегенева. Даже есть своя кавалерийская посадка в фигуре... Молодец , Анна Павловна! Вот , садись рядом и потолкуем о деле... Время -- деньги.    По этому приступу Анна Павловна начала догадываться, в чем дело, и на ея белом лбу всплыла легкая морщинка.    -- Догадываюсь, что ты меня погонишь в город ,-- заговорила она.-- Опять к этому Мокину...    -- Анна Павловна, вы угадали... Именно к этому Мокину... Нужно выхлопотать отсрочку по закладной.    -- Я думаю, что лучше было бы тебе с ездить самому, а я ничего не понимаю в вашим делах .    -- Зато Арсений Лукич все отлично понимают и для тебя все сделают . Их степенство очень уважают , когда к ним в банк приезжает сама Анна Павловна.    -- Папа, ты знаешь, что я не люблю таких шуток ...    -- Чем же я виноват , если ты ему нравишься? Видела, как он третьяго-дня прокатил мимо нас на своем вороном ?.. Чудо, а не конь. И верхом он недурно ездит , хоть и купец первой гильдии... да. Любому джентльмену впору так держаться в седле. Вообще, мужчина -- молодец .    -- Меня это нисколько не интересует .    -- А ты вникни в корень вещей. Купец -- теперь все... Без него дышать нельзя. А какой у него аппетит ... Даже не аппетит , а жор , как говорят рыболовы про рыбу. Да, так ты поедешь к Мокину и того... все устроишь. Ведь тебе только стоит посмотреть на него ласково.    -- Папа, опять?    -- Ну, не буду, не буду, недотрога-царевна. Ведь я ничего не говорю про твоего мужа, что он негодяй и упрямая немецкая скотина, и что купец Мокин в тысячу раз его умнее и лучше.    Анна Павловна демонстративно поднялась.    -- Аня, прости, не буду,-- как -то плаксиво заговорил Чегенев .-- Так , с языка сорвалось... Мне просто жаль тебя... Эта тебя любезная тетушка Александра Ивановна устроила тогда. В сущности ведь я даже люблю твоего немца, чорт его возьми, хоть он и мог бы быть лучше, т.-е. выручить меня и не заставлять тебя ездить к Мокину. Нет ничего хуже унижения для порядочнаго человека.    Эта сцена была прервана раздавшимся на террасе звоном колокольчика. Чегенев встрепенулся,-- он любил поесть, и это составляло для него в деревенской глуши единственное развлечение.    -- Евгения Ивановна приглашают кушать,-- проговорил он , облизывая губы.-- Сегодня у нас утка с груздями... Марка высокая в эстетическом смысле.    Евгения Ивановна, жена Чегенева, обрюзгшая, полная дама в домашнем капоте, казалась старше своих лет . Она всегда была чем -нибудь встревожена и всегда ждала какой-нибудь беды. А вдруг Павел Порфирыч захворает ? А вдруг продадут именье за долги, или сгорит усадьба? Кроме обычных напастей и бед , присвоенных обыкновенным людям , у нея был целый ряд специальных страхов , неразрывно связанных с той фамилией, которую она носила. Чегеневы -- древний дворянский род , который вел свое происхождение от самого Довмонта; что для других не имело ровно никакого значения, для Чегеневых являлось несмываемым позором , как , например , самое простое знакомство с людьми низшаго происхождения. Евгения Ивановна строго блюла заветы, обычаи и правила стараго дворянскаго крута.    На террасе сидела еще младшая дочь, Ольга Павловна, худенькая и некрасивая, казавшаяся, как и мать, тоже старше своих лет . Она имела такой жалкий, убитый вид , какой принимают в богатых домах дальния родственницы и разныя приживалки. Ольга Павловна и была на положении такой приживалки под родительским кровом . Она прямо с институтской скамьи, против воли родителей, вышла замуж за какого-то артиста, который бросил ее через два года. Несчастная и разбитая, Ольга Павловна вернулась домой с Шуриком , годовалым красавцем -мальчиком . Сначала ее приняли очень сурово, а потом смирились. Бабушка простила все непослушной дочери ради внучка, в котором души не чаяла, причем совершенно отстранила мать от вопросов воспитания. Павел Порфирыч утешался тем , что муж Ольги Павловны был дворянин , хотя и променял свое первородство на чечевичную похлебку искусства.    -- Лихой штаб -ротмистр выйдет ,-- уверял он , любуясь внуком .-- Сейчас видно...    Ольга Павловна скиталась в родном гнезде, как тень, никогда не показывалась при гостях и вообще избегала встреч даже с родными.   

II.

   Появление Павла Порфирыча всегда сопровождалось особенным шумом , который он точно носил с собой.