ВоенТур 3

Глава 1

К городу мы пошли спокойно, не встретив противника, хотя постоянно велась разведка абсолютно во всех направлениях и бригада могла развернуться в боевой порядок в любой момент.

Наша колонна не спеша вошла в город, втягиваясь на его улицы как длинная змея. В самом Борисове было в основном спокойно, только в паре мест разрялись перед немногочисленной публикой зараженные провокаторы. Их без лишних разговоров быстро вздернули на ближайших фонарнх столбах. Попутно присоеденив под сотню наших окруженцев, которые неизвесто чего мялись перед мостами через Березину.

Мы шли через Борисов, развернув красные знамена, из радиомашин на всю громкость звучал положенный кем-то из наших на музыку стих Симонова «А помнишь Алеша дороги Смоленщины» и исполненный приятным баритоном. В нем были и слова про этот город. Песня звучала, а люди смотрели нам вслед, кто с радостью, а кто и с осуждением.

Танки, бронетранспортеры, грузовики, тягачи с орудиями, мотоциклы и бронемашины, бригада впечатляла. Получившие новую форму со склада бойцы смотрелись браво, на каждом была зеленая каска, а в глазах горожан стоял немой вопрос, куда вы уходите отсюда, когда у вас столько сил?

Почему оставляете нас на поругание захватчикам? Они уже успели насмотреться на потрепанные и обескровленные наши части, которые отходили через город и мы заметно отличались от них.

К огромному сожалению это было не в наших силах, остаться тут и удержать город.

Все, что мы могли, так это вдохнуть в них надежду, что не вся Красная Армия разбита и что мы еще вернемся назад. Теперь нам стоило поспешить, так как карты раскрылись, немцы наверняка еще до вечера узнают о нашем примерном количестве, а самое главное о нашем местоположении.

Кроме прихваченных нами на горячем провакаторов наверняка найдется немало уродов, которые с огромным удовольствием, чтобы выслужиться перед новой властью сообщат своим новым хозяевам о нашей примерной численности и составе. Радовало меня только одно, мы шли на воссоединение со своими и еще уничтожим немало немцев.

* * *

Уже на том берегу, пару раз нас попытались проштурмовать с воздуха, но это окончилось для немцев очень печально. Количество эффективных зенитнх средств в составе всех наших колонн кратно превышала все принятые на этот момент нормы, как в РККА, так и в немецком вермахте.

Девятку Юнкерсов, которые попробовали нанести бомбовый удар по передовой колоне встретил шквал огня.

Снятый еще в начале рейда с БМК-Т радар, Маркони немного подшаманил и установил на один из полноприводных мощных грузовиков, на котором смонтировал и оборудовал всем необходимым сверхсовременную по нынешним меркам аппаратную. Так что теперь мы контролировали пространство примерно на пятьдесят-шестьдесят километров вокруг себя даже в движении, так что врасплох нас теперь не застать.

Получив своевременно целеуказание от наскоро обученного радарщика, мы заранее развернули зенитки в их сторону. На захваченных аэродромах, среди вещей немецких летчиков мы захватили и летные солнцезащитные очки, которые и выделили в первую очередь наводчикам зениток. Кроме этого практически все бойцы изготовили свои винтовки и ручные пулеметы.

Немцы верные своей манере заходили со стороны солнца, чтобы их не сразу увидели, но в этот раз им крупно не повезло. После первого же залпа, ведущий Юнкерс просто исчез в яркой вспышке взрыва, видимо кто-то очень удачно попал в бомбу. От разлетевшихся обломков пострадали и оба его ведомых, одному отбило крыло, а другому срезало хвост и они оба рухнули неподалеку от нас.

Второй тройке повезло лишь чуть больше, ведущего срезали из зенитных пулеметов, а левого ведомого скорее всего повредили пулеметно-ружейной стрельбой, так как трассеры к нему не тянулись. Когда огонь ведут одновременно из нескольких сотен винтовок и ручных пулеметов, то по закону больших чисел некоторое количество пуль попадет в цель вопреки любой теории. Лишь правый ведомый, беспорядочно сбросив свои бомбы, смог выйти из под огня с минимальными повреждениями. Из третьей тройки также сбили два самолета, таким образом из девятки бомбардировщиков назад улетело всего лишь два самолета, причем один из них слегка дымил, а другой рыскал по курсу.

То, что мы отделались всего лишь несколькими легкоранеными, конечно радовало, но вот то, что немцы прекрасно видели нашу колонну сильно удручало, хотелось абсолютной скрытности.

* * *

На месте, которое мы с начальником штаба выбрали под дневку, меня окликнули:

— Александр, стойте! — Оглянувшись я увидел деда Павла.

— Да Павел Игоревич, в чем дело?

— Александр, что вы хотите сделать?

— Не понял, что вы имеете в виду?

— Вы намерены оборонять Борисов?

— Нет, ввязываться в городские бои, когда наша первоочередная задача состоит в том, чтобы доставить попавшую сюда вместе с нами технику руководству страны я не буду. Фронт мы прорвали, главное что Березину пересекли, сейчас командование определится де и как лучше использовать бригаду, а мне с эксперементальной техникой надо грузиться на платформы и эшелоном в Кубинку.

— Вы не правы Саша! Я понимаю ваше желание, но сейчас мы можем как раз круто изменить ход войны. Вы только представьте себе, сейчас мы можем избежать блокады Ленинграда, а это не меньше полутора миллиона жизней. Для этого есть все предпосылки!

— Почему полтора, ведь во время блокады погибло около 800 тысяч жителей?

— Потому что я считаю и тех, кто погиб пытаясь прорвать блокаду города. Не позволив ему снять отсюда свои силы мы сможем удержать Киев, не допустить немцев к Москве, сбережем множество жизней наших бойцов и мирного населения. Кроме того есть еще одна очень веская причина.

— Какая?

— В Смоленске, в подвалах старой крепости сосредоточено большое количество вооружения и припасов, на несколько десятков дивизий хватит и вы хотите оставить все это добро немцам?

— Так, не понял, тогда какого хрена наши сдали немцам город, не вывезя предварительно все это богатство в тыл?

— А вот тут начинается самое интересное, я, по роду своей деятельности имею доступ ко многим материалам в спецархиве. Как вы думаете, сколько правды в слухах о терроре 37-го года и заговоре генералов?

— Дыма без огня не бывает, но насколько я знаю, там наверху был еще тот серпентарий, причем многие старые большевики показали себя отнюдь не с лучшей стороны, да еще этот Коминтерн, который похоже больше играл на руку