вороны. Чёрным крылом, смолистым окрасом землю отметит посланник Варуны, судьбы сомкнутся, узлы расплетутся, пепел осядет рунами.

~

Завывал ноябрь, проникал под кожу, доставал из ножен ножи — острием под дых, голой правдой в сердца — ни одного юнца, ни одной старухи не миновал, всем в глаза взирал; кто врал, кто удирал, мало кто выдерживал. Никто не верит ледяному ветру, всем нужна опора, земная твердь. Ничего, будет вам ещё зима холодная да смерть.

~

Посмотри в это небо ноября в розоватых и чернильных всполохах, в бегущих из будущего облаках, посмотри на линии на своих руках, на пересечение облаков и линий, рождающих новое: в безмятежных просторах вечности оно голое, беззащитное, как рождённый ребёнок, требует заботы, нежных рук, любящих сердец. Наконец. Наконец, ты родился, новый мир — рассвет Сварога. С характером бога, светлыми генами, гений несущих, с гранитным стержнем, с любовью великою. Мы — родители твои безликие, ад прошедшие, наконец-то повзрослевшие, скинувшие маски, внезапно прозревшие, мы — родители твои земные, но дан ты нам Богом, мирозданьем подарен за все наказанья, что познали мы по незнанию своей сути божественной, в новом мире её не сокрыть уже, цветком лотоса в глубине глубин раскрывается она бережно.

~

Сансару держат санскары, тени, шум, заглушающий внутренний голос, старые мифы, подводные рифы, о которые разбиваются корабли и надежды; невежды верят в будущее, не ведая, что его не существует. Проекции сего дня остаются в сегодня, в колесе сансары, завтра никогда не наступит. Ничего не изменится. Пока ты не сдашься этой проекции, не проиграешь в её партии, не обнулишь все концепции, все ментальные конструкции, пока не станцуешь под тишину, не посмотришь, закрыв глаза, не нарисуешь новую реальность кончиками пальцев, не обретешь прозрачную ясность. Санскары боятся пустоты, обнуляйся.

~

Когда-нибудь через много сотен лет правнук спросит меня:

— Бабушка, это правда, что ты воплощалась на Земле?

— Правда, милый, правда.

— В сам Великий переход?

— В сам Великий переход.

— Ба, как там на Земле? Расскажи!

И я расскажу о нашей жизни. Это будет долгий сказ с хорошим концом на много душевных вечеров.

~

И предки мои приходили на эту планету, и потомки предков моих, и моих детей дети; корни сплелись, став одним корневищем, голоса спелись, звуча в унисон; песнь в корнях звучит, по стволу течёт, по ветвям расходится, плодами наливается, листвой по миру разносится. Песнь моя, жизнь моя, сила моя! Пой песнь Рода, звучи природой! Песнь одна на всех, жизнь одна на всех, смерть одна на всех!

~

Завершай игру во всех своих прошлых жизнях, во всех параллельных и виртуальных реальностях, забирай свою силу с собой, не оставляя ничего про запас. Начинается новый раунд Божественной игры — Истинный Ты Здесь и Сейчас.

~

Тебе казалось это сны, миражи, видения, все эти бескрайние владения, твои владения — игра ума и памяти забвение. Но то не сны, то от тебя самой ключи, протянутая нить из бесконечности в сегодня, звёзды сияние, огонь свечи. Ты знаешь больше, уж поверь, тебе доступны мира коды, смотри, узри — дрейфующего айсберга запрятанные льды — всё это ты, всё это ты.

~

То не слёзы — то моря внутри просторы, набегают волнами, стонут, расширяют, бросают, полощут, поднимают со дна сокровища. То не крики — то ветра шального порывы, завывают, взывают, режут, проникают под кожу, в мысли, достают из глубин немыслимое. Ты не то, что сейчас на поверхности, то частица тебя безграничного, не одно лишь ты тело да контур сил, но и сила, и море ритмичное.

~

Говорила перед сном с первозданной Силой, что всё породила; она в каждом, никого не забыла, и меня никогда не забывала. Бывало, я от неё уходила, бродила где-то в стороне, поодаль, к ней не обращаясь. А она всегда во мне была, и как бы я не старалась забывать о величии своём, она не забывала, не покидала меня, не обижалась. Это скала нерушимая, не ждущая, что каждый взберётся на её вершину, это мать любящая, принимающая безусловно и никогда наполовину. Я породила все миры, их заселила, их осветила.

Сила во мне, я — Сила.

~

Подступает зима долгая, холодами да морозами подступает, землю снежным одеялом покрывает, человека проверяет: «Выдержишь?» Человек смеётся, топит печь, поленьев сухих подбрасывает, чаю ароматного из диких трав заваривает, зажигает свечи, книги с полки достаёт, жизнь свою живёт, знать не знает о коварных замыслах зимы. А она метель да пургу засылает, а она не сдаётся, опять проверяет. Человек загрустит, затопит печь, нальёт себе чаю, на огонь пляшущий засмотрится и опять засмеется, и подбросит дровишек для пущего огня, и согреет и дом, и мир, и себя.

~

Не вольна судить, вправе лишь зло в себе побеждать — невежество, змия лжи, тщеславия, лености, искоренять порочные мысли, обретать смыслы. Нет другого зла, кроме незнания. Ведать да быть свечой с покровителем небесным с огненным мечом.

~

Как легко сказать себе: «Я — тайна, которую жажду распознать». Как легко на душе, когда часть тайны уже разгадана, сколько воодушевления понимать, что даже у познанного есть глубина, новые слои, новые грани. Как радостно от осознания, что это не только моя тайна, это моя общая с Богом тайна, через меня он познает себя, через Бога я познаю себя. Какой красивый взаимный процесс познания: каплей — безграничности океана, частью которого она является, безграничным океаном — капли, самым малым его проявлением.

~

Всё моё творческое проявление для Бога, смотри, как ты проявился через меня. Вся моя жизнь — для Бога, смотри, как течёт твоя энергия через меня. Я не спрашиваю его: «Боже, что мне делать?» Я делаю и спрашиваю его: «Тебе нравится?» Он принимает все мои труды, мне лишь остаётся расти в своём мастерстве.

~

Ярит Ярило, родное светило, на Мидгард лучи посылая, свет достигает нашу обитель, Авророй небесной сияет. К каждой душе прикоснулся сей лучик, любовью наполнил все мысли, спасенному — рай, вольному — воля да вечные светлые смыслы.

~

И хлынули воды мрака, и затопили Великую Атлантиду, и долгими были отголоски этого потопа, но со временем стихли и они. Времени всё по силам исцелить. Исцелилась и эта травма мира, раны зажили, превратившись в рубцы, рубцы рассосались, оставив еле заметный шрам. Стал след от той трагедии символом, кинцуги, так мудрые японцы именуют трещины на изделиях, которые являются неотъемлемой частью истории изделия, не заслуживающие забвения. Атлантида была. Атлантида была потоплена, но она всплывёт и продолжит свой путь к возрождению со своей трещиной, знаком, уроком всем будущим поколениям на века веков.

~

Отдавай ноябрю последнее,