добычу.

Абель злобно кривился, пока кровью лилась ему на лицо. Герхард дождался, когда тело в его руках перестало дергаться, спихнул честно полученную добычу с напарника. Наклонился, подал руку, но Абель не принял помощи.

— Герд, я пока полежу.

— Он оказался голоднее, чем мы думали, — задумчиво проговорил Герхард, внимательно рассматривавший лежавшего Абеля.

Наклонившись, охотник ткнул пальцем в лодыжку напарник. Вскрикнув, тот попытался отползти.

— Ты что делаешь?

— Идти не сможешь, — покачал головой Герхард. Он прижал Абеля к земле и быстро ощупал его. Тот слишком часто дергался и злобно скрипел зубами. — Да, плохи твои дела. Он не только поломал, но и порвать успел. Кровь нужно остановить. Злой вампир оказался.

— И что ты собираешься делать?

Оба понимали, какой выбор стоял перед Герхардом: напарник или добыча, которая станет непригодной с первыми лучами солнца.

— Не бойся, — успокоил Герхард. — Ты же видел, каким он был голодным. Значит, до этого особо не питался. И нам от него никакой пользы нет, рано взяли. Сейчас доволоку тебя до госпиталя добрых монахов, наших святых подвижников. Боюсь, что извозчика мы в этот час не найдем, придется своим ходом.

Герхард вернулся в переулок и забрал оттуда короб. В любой ситуации, вплоть до подобной этой, его содержимое оставалось самым ценным. Даже если сравнивать с жизнью напарника. В это время Абель пытался встать, но всякая попытка пошевелить ногами оборачивалась дикой болью в правой лодыжке и под левым коленом.

Перевязав напарника, Герхард перекинул через плечо короб, почувствовал, как широкий ремень впился в кожу. Тяжело вздохнув, охотник вцепился в воротник товарища.

— Ну что, друг мой Абель, поползли?

Глава 1

Заложив руки за спину, охотник на вампиров Герхард Шрайбер пристально рассматривал стоящего перед ним юношу. Герхард держал долгую паузу, с интересом ожидая, как поведет себя дальний родственник Абеля.

Юноша был лет на десять младше охотника, уже в плечах и ниже ростом. Как и у большинства бюргеров Альзенбурга, у него были светлые брови и волосы, голубые глаза. Бледная в конце весны кожа выдавала городского жителя, которому никогда не приходилось работать в поле. Герхард отметил, что бестактное разглядывание не смутило парня, тот продолжил стоять с отстраненным видом.

— Руки покажи, — велел охотник.

— Руки?

Он заметно картавил. Шрайберу это не слишком понравилось.

— Вот так, — Герхард протянул кисти ладонями вверх.

Кандидат в ученики повторил движение.

— Мозолей у тебя хватает, как посмотрю. Не бездельник, это хорошо. Похоже, не боишься руками работать? Считай, первую проверку прошел. Как, говоришь, тебя зовут?

— Симон Эйбенхост.

— По крайней мере, нет буквы «р». Мое имя, как ты знаешь, Герхард Шрайбер. И я, как и твой трагически пострадавший родственник Абель, охотник на вампиров. Не самое точно определение нашего ремесла, но приходится жить с тем, что есть. Работа не особо почетная и не самая безопасная, но в целом полезная для города и даже страны. Зарабатываем неплохо, хоть и нерегулярно.

— Сколько?

Герхард с любопытством посмотрел на Эйбенхоста. Пожалуй, тот впервые проявил искреннюю заинтересованность. Вместо ответа охотник обвел рукой комнату, в которой они разговаривали. Этим жестом он попытался охватить и пару массивных кресел, и камин, рядом с которым те стояли, и висящий на стене портрет Шрайбера с семьей.

— На сытую жизнь хватает. И даже получается на старость откладывать.

Герхард не был до конца искренен: двухэтажный дом в хорошем районе достался ему в наследство от родителей, и вряд ли многие охотники могли позволить себе такое жилье. Но сейчас значение имело исключительно лицо парня. Оглядывая комнату, Симон не смог сдержать эмоций. Тогда, смотря на искреннюю зависть и желание обладать, Герхард окончательно убедился: Симон целиком и полностью принадлежал ему. Оставалось только принять решение, хотелось ли самому охотнику обзаводиться таким учеником.

— На примере Абеля ты уже знаешь, что наше занятие весьма опасное. Однако и зарабатываем мы лучше многих. Не каждый в жизни получает такое предложение. Тебе повезло с рекомендацией от родственника, но нужно понимать, что ко всем кандидатам есть свои требования. Давай присядем.

— Я понимаю, — согласился Симон. Правда, не было ясно, к чему именно относилось его согласие.

— Ты умеешь драться?

— Приходилось, — кивнул молодой человек.

— Учился этому?

— Нет.

— Значит, драться не умеешь, — покачал головой Герхард, все еще пристально следя за лицом Эйбехоста. — Насколько знаю, ты учился на медика?

— Да.

— И можешь это доказать?

— Только своими знаниями. Я не доучился последние четыре месяца в университете Тильдоре, и не получил лицензию на врачевание и хирургию. Но разбираюсь в медицине не меньше, чем мои однокашники. Я хорошо знаю устройство человека.

— Правильно ли я понимаю… — Герхард сделал долгую паузу, выжидающе смотря на юношу, — что у тебя нет ни знаний, ни умения постоять за себя, и надеешься ты исключительно на родственные связи? Что дядя Абель поможет устроиться?

— По-вашему выходит, что так, — не изменившись в лице, спокойно ответил Симон. — Только это неправда. Однажды я вышел победителем из драки с тремя противниками. Живым, на своих двоих. А последние полтора года в университете я лечил бедняков в городе Тильдоре, чтобы заработать на жизнь и оплату обучения.

— Это нелогично, друг мой Симон. Зачем лечить бедняков, у них же ничего нет? Как на них заработать?

— Потому что никто не спросит с тебя за ошибку, если не удастся вылечить. В трущобах гораздо чаще болеют и там совсем не важно, есть у тебя степень бакалавра или нет. Я брал помалу, но с многих. Чтобы жить, приходилось лечить всех, не выбирая.

— Полагаю, та самая драка произошла в трущобах?

— Да. Один из добрых горожан решил, что я приложил слишком мало усилий для того, чтобы спасти его дочь. Он ошибался, но доказать я это смог только кулаками. К сожалению.

Герхард внимательно слушал историю, пытаясь понять, насколько искренним был собеседник. Пока