передёрнуло. Я очень чётко и ясно ощутил это чувство полной беспомощности и отрицания. И отторжения к своему деформированному телу. Нужно поторопиться, иначе я нанесу своим друзьям неизлечимую душевную травму. Следующие пятнадцать минут я упаковывал Кристину и Егора. По итогу у меня получилось три довольно объёмных валика, которые были увенчаны головами. Я сконцентрировался и активировал замедление времени — очень слабое замедление, достаточно лишь для того, чтобы Кислотые Языки не успевали реагировать на меня, когда я пробегал мимо. Я опережал их буквально на долю секунды, но этого хватило, чтобы ни один Кислотный Язык до меня не дотронулся.
В конце пещеры с Кислотными Языками я собирался сделать небольшую стоянку — для ребят. Оставить их здесь, на безопасном пятачке, и отправиться в следующую локацию, чтобы выяснить, какой монстр нас там поджидает. Понятно, что назад я не смогу вернуться, но я думал развязать Егора — он отменит ранговую способность на себе и перетащит Сашу и Кристину дальше. Разумеется, когда я уничтожу монстра. Однако в Пещере Изгоев таилось множество сюрпризов — как только я миновал норы Кислотных Языков, земля задрожала и пол позади меня с грохотом обвалился. Я ускорился и с разбега прыгнул через раззявленную пропасть. Бух! Тяжело приземлившись на другой стороне, я понял, что попал в новую локацию. Свет ударил в глаза, меня ослепило. Я ничего не видел — сплошная белизна. Сканирование ничего не показало, будто вокруг была пустота.
— Что происходит? — сдавленно протянула Кристина. — Марк, ты хоть что-то понимаешь? Я не слышала о таких монстрах. Некоторые, конечно, светятся, но… Я не понимаю. Какая-то тварь мутировала?
— Фу, милочка, не опускайтесь до оскорблений, — пропищал женский надменный голос. Свет начал постепенно гаснуть, и я смог разглядеть очертания… мебели? Да, определённо, мы были в обычном кабинете. Со столом, стульями, шкафом и картинами на дубовых панелях. У меня отвалилась челюсть. Женский голос тем временем продолжил пищать: — Милочка, вы что, никогда не видели порталов? О ядовитый зуб Жнеца Кровожадного! Неужели человечество забыло о достижениях Ядозубов⁈
— Что⁈ — выпалила Кристина. Саша что-то невнятно промычал. Он был в полубессознательном состоянии, но, несмотря на это, речь незнакомки его сильно впечатлила, и он попытался хоть как-то отреагировать. Правда, это отняло его последние силы, и Сашина голова безвольно поникла, немного болтаясь каждый раз, когда я двигался.
— А в достижениях Ядозубов значатся лекарства и больницы? — процедил я.
— Кто-то возомнил себя остряком? — с осуждением буркнул женский голос, и я, наконец, увидел, кому он принадлежал. Перед нами располагалась длинная книжная полка, только вместо книг на ней стояли гипсовые бюсты Ядозубов. Живые гипсовые бюсты. Один был женским, остальные восемь — мужские. Все они щурились и пытались проморгаться. Видимо, вспышка света тоже их ослепила. Женский бюст-Ядозуб представилась: — Меня зовут Бранхель Восьмая. Великая и единственная королева Ядозубов.
— И слава Изнанке, — проворчал рыжеватый Ядозуб слева от неё.
— Что ты сказал, Вельз? — неожиданно грубым, басистым голосом прорычала Бранхель.
— Ничего, я молчал, — фыркнул Вельз и демонстративно закрыл глаза.
В этот момент взгляд Бранхель сфокусировался на моих друзьях, и она радостно прокричала:
— Посмотрите, посмотрите, они точь-в-точь как мы!
Бюсты-Ядозубы воодушевлённо загомонили, с одобрением изучая Кристину, Сашу и Егора. Наверное, разглядели в них свои родственные души… То есть головы. Пока они громко болтали, я их сканировал. Они ощущались как… нечто половинчатое. Взять, например, ту же Бранхель. Будто жила когда-то Ядозубка, а потом половину её магического ядра отрубили и остаток засунули в артефакт. И получилось живое чучелко с воспоминаниями и крохами магии, даже с кусочком индивидуальности, но всё равно — огрызок, пародия.
— Сам ты пародия, — обиделась Бранхель, и я осознал, что рассуждал вслух.
— В обители великих королей установлен артефакт, который заставляет всех озвучивать истинные мысли и глубинные помыслы, — великодушно пояснил Вельз. — Что-то вроде охранной системы. Мы же должны знать, кого позвали в гости.
— То есть это, — я обвёл кабинет рукой, — не Пещера Изгоев?
— Технически она, — склонил набок голову Вельз и оскалился. — Это пульт управления. Пещеру Изгоев создал король, и управлять ею может только король. Кто-то должен следить, чтобы монстры не вырвались на свободу и не сожрали друг друга. А также чтобы преступники не разгадали тайны Пещеры. Поэтому каждый Король Ядозубов после смерти отправляется сюда.
— А что вы говорили про человечество? — спросил я.
— Об этом лучше уточнить у Маро, — Вельз кивнул на пожилого Ядозуба, морда которого была украшена тёмно-зелёными толстыми шрамами.
— Маро, вы мне расскажете? — обратился я к нему.
— А что тут рассказывать? — пожамкал беззубым ртом Маро и задумчиво уставился в потолок. — Много-много лет назад к нам в Данж пожаловал человек. Он преследовал моего сына, охотился на него, как на дикого монстра. Он смог добраться до нашего города и лишь там понял, что Ядозубы разумны. Он долго это отрицал, — Маро улыбнулся. — Нам пришлось продержать его в темнице больше месяца. Или двух? Да какая разница… В конце концов он признал, что мы не чудовища. Он познакомил нас с человечеством и помог открыть проход между нашими мирами. Пещера Изгоев — одно из совместных изобретений людей и Ядозубов. Но больше десяти столетий мы не получали новостей. Короли не спешат к нам, предпочитая отправляться в Изнанку.
— То есть десять столетий назад человечество ещё знало о Ядозубах? — Кристина удивлённо подняла брови.
— Ещё знало? — повторила Бранхель. Я уверен, будь у неё тело, она схватилась бы за грудь и разыграла сердечный приступ.
— Вас забыли, — ответил я. — Или кто-то намеренно стёр все упоминания о вас.
— Кошмар! — взвизгнула Бранхель, и кабинет начал складываться как карточный домик.