Сергей Лагунов Там внизу много места

Впервые о нанотехнологиях мир узнал в 1959 году из речи Ричарда Фейнмана «Там внизу много места». Воодушевленный его идеями, писатель-фантаст, один из основателей трансгуманизма, предсказавший падение коммунизма, хронический оптимист F.M. Esfandiary сменил свое имя на FM-2030.

«В традиционных именах отражено прошлое человека: родословная, этническая и расовая принадлежность, национальность, религия. Я не тот, кем я был десять лет назад и, конечно же, не тот, кем я буду через двадцать лет. Моё имя 2030 отражает мою убежденность в том, что 2030-е годы станут чудесным временем. В 2030 мы победим старение и у каждого будет прекрасная возможность жить вечно. 2030 — это мечта… и цель. Не стоит бояться мечты и надежды. Ведь именно дерзость мечтателей завела нас так далеко — из мрачных первобытных болот к тому, где мы сейчас, — в шаге от покорения галактик, в шаге от бессмертия.»

FM-2030

F.M. Esfandiary сменил свое имя на FM-2030, чтобы выразить свою веру и надежду, что в результате развития технологий он проживет как минимум 100 лет и в 2030 году отпразднует свой 100-й день рождения.

В возрасте 69 лет, 8 июля 2000 года, он скончался от рака поджелудочной железы и был крионирован компанией Алькор в городе Скоттсдейл, Аризона, где и находится по сей день.

Ранняя осень 1985 года

Темнота подвала сжимает сердце детскими голосами. Максим, мальчик лет одиннадцати, начинает рассказ:

— Это было давным-давно. Один из районов страны был захвачен демонами без лица.

— Как это — без лица? — недоумевает кто-то из детей.

— Вот так. Без носа, без глаз, безо рта, — отвечает Максим.

— А как же они ели?

— Они ели людей. А как — никто не знает. Некому рассказать. Все исчезали, — на помощь Максиму приходит девичий голос. Он принадлежит десятилетней Тане.

— Макс, а что дальше?

— И вот однажды, — продолжает рассказчик, — один из путников заехал в такой район. Демоны погнались за ним. Полночи продолжалась погоня. И вот, когда лошадь совсем выбилась из сил, он увидел огонек.

— От костра?

— Надежда, — Максим игнорирует вопрос, — придала силы ударам путника, и он смог заставить лошадь преодолеть усталость. Огонек оказался костром. Путник добрался до людей! Его усадили в круг. А когда он отдышался, главный на становище поинтересовался, что заставило его так спешить.

— Он не знал про демонов?

— За ним же не гнались! — реагирует Таня, — Тихо! Максим, продолжай!

— За мной гнались демоны без лица, — сказал путник. «Такие?» — спросил вожак и провел рукой перед лицом… И лицо исчезло!

— Ой!

Яркая вспышка света ворвалась в подвал. Кто-то из детей приподнял внешний люк подвала, только что охранявший мрак. Слушатели вместе с рассказчиком прищурились.

— Зачем? — Таня повышает голос.

— Таня, прости, — извиняется провинившийся, — я просто хотел увидеть лица.

— Ну и что, видишь чего-нибудь? — присоединяется к разбору Максим.

— Не-а. Глаза слезятся.

— Глаза привыкнуть должны, дупель. Кто следующий?

— А что случилось с путником?

— Никто не знает. Он не оставил никаких следов, — закрывая люк, говорит Максим.

В подвале вновь воцаряется темнота.

— Готовы? — трагически шепчет девчушка.

— Давай!

— Это глаз мертвеца, передай дальше!

Раздается пронзительный одинокий крик, который тут же подхватывают почти все дети, а в подвал врывается яркая вспышка света, указывая им путь для бегства. На месте для детских страшилок остаются лишь Максим и Таня. Они смотрят друг на друга. Мальчик отводит глаза вниз. На полу лежит что-то округлое, слизкое и зеленое.

— Что это, Тань?

— Слива без кожуры.

Подросток плюет на лишенный кожуры фрукт и вылезает наружу. На дворе возле подвала царит ранняя осень. Полдень согревает своим дыханием стандартный двор недавно построенной панельной советской девятиэтажки. Во дворе пока скудно с обстановкой: есть стол со скамейкой, где уже сидят мужики и играют в домино, несколько стоек для сушки белья, редкие хилые саженцы и заросли полыни. Блеском нового лака бросается в глаза по-королевски одинокий «Жигуль». Его водитель читает газету. В открытое окно авто по двору растекается речитатив диктора радио:

— Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв на встрече с трудящимися ленинградского завода «Арсенал» особенно подчеркнул, что спустя четыре года после исторического 26-го съезда Коммунистической партии Советского Союза как никогда прозорливо, выглядят его решения в области разрядки международных отношений. Отказ от политики, основанной на недоверии, соперничестве и напряженности, отказ от использования силы является средством воздействия на политику всех государств и способствует укреплению взаимного доверия и мира.

Из подъезда выходит очень красивая, роскошно одетая, по советским меркам, женщина. Она держит за руку своего сына — мальчика лет одиннадцати. Он одет в буржуйские джинсы — в то время предмет зависти сверстников и знак принадлежности к избранным.

Автовладелец откладывает газету. Мать оглядывается, замечает Максима с Таней и ведет сына к ним.

— Здравствуйте, дети. Как же тут полынью пахнет! А как вас зовут?

— Максим.

— Миледи, — делает реверанс Таня..

— А это мой сын Петя, — мама отпускает руку своего чада. — Пусть он поиграет с вами.

Мама Пети отходит к «Жигулям». Шофёр выбегает из машины и галантно открывает дверь перед прекрасной пассажиркой. После нескольких ритуальных манипуляций автомобиль отъезжает.

— Эй, новенький, — кокетливо интересуется девочка. — Это ты вчера переехал?

— Угу. Меня зовут Пётр.

— Петя, это ваша машина? — допытывается девчушка.

— А что? — неохотно бросает новенький.

— У меня ещё не было знакомых с машиной.

— Нет, не наша, — пытается замять допрос вопрошаемый.

— А кого, Петя? — ехидничает Максим, перехватывая инициативу. — Мамкиного хахаля?

Джинсовый принц неловко замахивается на обидчика, но тот обхватывает соперника в неумелый клинч. Начинается потасовка. Девушка же со смесью испуга и наслаждения смотрит на эту кутерьму. Но драка почти тут же заканчивается.

— Ты чего, Петя? — отскакивая в безопасную зону, вопрошает ехидна.

— Ещё хочешь?

— Петя, ты случайно не больной? — Максим делает еще один шаг назад. — Не психованный?

Петя снова бросается в атаку, но бывший рассказчик отбегает.

— Ну ты, хрен с горы, — недоумевает старожил. — Так не положено. Сначала объяви войну. Причину назови.

— Макс, это он из-за меня! — горделиво вздергивает носик Таня.

— Да пошли вы все! — новичок