удивлением, но затем прыснул со смеху.

— Убийство? — еле проговорил он. — Ты думаешь, что я собираюсь убить подозреваемую? Я?

— Но ты ведь…

— Что «ты»? — с холодностью спросил Одди, и выказал надменность непрошенной гостье: — Как ты, смеешь считать, что я собираюсь убивать ребенка, м? Как ты вообще смеешь мне в лицо заявлять, что убийство — грех, с таким тоном, будто твои руки не по локоть в крови?!

— У нас не бывает выбора… — полушепотом ответила Леди, отступая назад, пока Одди медленно и угрожающе приближался к ней.

— Выбора не бывает? Да что ты! Такое беспринципное животное как ты, и тебе подобные, должны не вмешиваться туда, где им не стоит находиться. Мы на Земле. Так что свои хитрые махинации оставь при себе! — Одди, загнав Безликую в угол, отступил назад и вернулся к доске, причитая на ходу: — «Убийство — грех» — говоришь ты, а в следующую секунду сама убиваешь. И дальше что? Гордо восклицаешь, что ты попросту не позволила замарать руки другому. Скажи мне, Безликий Ангел, так какова причина того, что Гармония запрещает тебе носить лицо? Почему она их у вас забирает? — Безликая молчала. — Увы, но как ты, я не умею считывать внутренние эмоции и мысли существ. Но думаю, ты ясно поняла, что меня не стоит выводить из себя.

— Молодой советник, — спокойно и тихо произнесла Леди, — я делаю только то, что велит Великая Гармония, и я — единственный ангел, который не боится тебя. Нет смысла меня запугивать.

Одди развернувшись громко выпалил:

— Чушь!!! Все, что ты сейчас сказала — сплошная чушь! — Но вдруг, парень мгновенно «пришел в себя», слегка удивленно прошептав: — Хотя да… Все безликие меня сторонятся, не считая тебя и Гуру. И правильно делают. Ладно уж. Я не об этом должен думать.

Леди прижала руку к груди и с облегчением опустила голову, а Оутэрнум выковырял остатки йогурта из стаканчика, последнего на сегодня.

— Честно говоря, — вылизывая ложку поделился Одди, — мне осталось найти только прямые доказательства. Поэтому расследование не должно занять много времени. — Его рука бросила стаканчик в офисную урну. — Мое тебе предупреждение: вмешаешься — и я тебя прикончу.

— Ты ведь шутишь…

— С чего бы? Тебе еще повезло, что не умеешь читать мои мысли. А знаешь, что в них? Я скажу — ты уже давно нагло испытываешь мою благосклонность. Поэтому, шутки в сторону.

— Значит, на этой планете ты будешь свершать суд самостоятельно и без меня?

— Нет. Мое дело — разведка. Но в отличии от тебя, мне дозволено вмешиваться в мирские дела, чуть-чуть.

— Так вот в чем дело! Одди Оутэрнум подружился с местным божеством, и не против выполнять его указания? Мое почтение.

Бастинец скривился, взял из стола блокнот и ручку, положил туда ложку, надел красную жилетку поверх кофты, и вышел из дома.

— Я не знаком с местными божествами. — Одди замкнул дверь и заметил рядом соседей, косо взглянувших на него. Он с невозмутимым лицом улыбнулся им и поздоровался.

— Тогда, — спросила Леди, — кто тебе дал указания к действиям? И по каким причинам ты уверен, что я не могу вмешиваться здесь во что-то?

— Не выводи меня, — процедил Одди сквозь зубы, стараясь маскировать разговор с невидимым существом. — Знай свое место.

Главный перекресток на центральной улице в вечерний час был очень оживленным. Люди с работы ехали домой, создав из машин длинную пробку. Пока перед пешеходным переходом горел красный свет светофора, Одди пытался вспомнить, куда ему после перехода идти дальше: по левой улице или по правой, и машинально указывал пальцем то влево, то вправо, не в состоянии выбрать что-то одно.

— У тебя эта штука вибрирует, — непринужденно произнесла Леди, стоя за плечом парня.

«Я в курсе, — внутри проговорил Одди, поймав себя на непроизвольной жестикуляции, — этот Очкастый видит, что я не могу решить простую задачу, но я не дам ему повода для шуток».

Загорелся зеленый свет, и парень поспешил на правую улицу, огибая длинную толпу пешеходов, рванувших ему навстречу.

Большой зал с минимальным количеством холодного света. Сплошные экраны от стеклянного пола до потолка, находящегося на высоте шести метров, работали в стандартном режиме, и именно они освещали зал более, чем необходимо. На экраны выведено порядком 50 изображений с камер наблюдения, отслеживающих обстановку на Евразийском континенте. На соседних стенах выведены изображения с других континентов, принадлежащих планете Земля. Но именно за экраном с Евразией следит коллега Одди. Его зовут Жан. Он, как и все сотрудники на данном посту, одет в легкую серую экипировку, смахивающую на обычный спортивный костюм для бега. Высокий юноша с кучерявыми каштановыми волосами, поправляя очки для зрения, смотрел непрерывно на экраны. Его выразительные серо-зеленые глаза с большим разрезом сильно прищурились.

— Он прикалывается? Специально же не отвечает! Ладно. Но что, если вдруг мне бы нужно было передать ему что-то важное? — негодуя вопрошал Жан, бросив очередную попытку дозвониться.

— Проблемы, Жан? — спросил Ронни — коллега по цеху в такой же экипировке.

— Нет.

— При любых подозрениях на провал оповещай меня.

— Я помню. Спасибо за заботу.

— На. — Коллега отдал лист с новой информацией о деле.

«Чертов бастинец. Нельзя играться со связью!» — Жан посмотрел на лист бумаги в своей руке, и тяжело вздохнув, набрал номер Одди еще раз — передать новые сведения о деле все-таки надо.

Кабинет истории и обществознания. Одди поздоровался с женщиной в пожилом возрасте, которая является классной руководительницей Ксении.

— Ответьте на звонок, пожалуйста. Он раздражает, — манерно проговорила учительница, взглянув на парня из-под очков.

— Нет необходимости, — уверил ее Одди, сбросив входящий вызов, и перешел к сути визита: — Я новый репетитор подруги Вашей Ксении. Девочка учится в другой школе. Дело в том, что я параллельно занимаю позицию психолога, и у моей подопечной имеются некоторые трудности. Они связаны с тем, что она ни на шутку обеспокоена состоянием Ксении.

— Как ты мастерски пустословишь, — смеясь заметила Леди.

Одди на секунду отвлекшись на неуместный для него комментарий, слегка скривился, но вернулся в свою роль:

— Поэтому, я хотел бы поинтересоваться: знаете ли Вы, что происходит с Ксенией и по каким причинам? Может у Вас есть подозрения, или Вы что-то слышали? Даже если Вы не уверены в правдивости информации, прошу все равно о них поведать.

— А собственно, как оно Вам поможет в отношении Вашей ученицы? — Женщина жестом указала на Одди. — Дело есть серьезнее: вот Вам, как педагогу, не стыдно расхаживать в таких