программированием?

— Знаком. Пока звучит так, что способ написания программного является прямым ключом к познанию реальности. Чем-то смахивает на ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого.

— В смысле?

— Это отсылка к поп-культуре. Не обращайте внимания. Иногда не могу удержаться. Вернемся к паттернам программирования.

— Хорошо. Включаем воображение, — оживился он. — Представим, что Вселенная, как любой ПК, работает на железе. Железо в ПК обрабатывает только нули и единички. А что если все простейшие физические частицы — это аналог нулей и единичек? Самый простой, низкоуровневый язык программирования. Без ограничений. Из него мы собираем более сложный, высокоуровневый язык. А уже внутри этого языка применяем объектно-ориентированное программирование.

— Хм. Мысль дельная. Допустим. И что, благодаря этому языку, мы можем собирать?

— Простейшие частицы собираются в более сложные объекты. Например, частицы урана, водорода или гелия. Растут уровни такого приложения, как жизнь — ведь жизнь это ничто иное, как приложение, программа, не правда ли? Из химических элементов собираются сложные структуры — вроде мозга. А уже имея инструменты для работы с таким объектом, как головной мозг, можно настраивать поведение и работу вспомогательных систем организма. Вот уже есть человек. Верхние уровни этой программы позволяют управлять процессами, которые отвечают за животных и растений в природе, а также за разные явления в социуме.

— Хм. — Я задумался. Не могу сказать, что все его слова были чушью. В этом было много логики. — То есть мы можем настроить любую часть любого элемента Вселенной. Что же там за штат сотрудников, которые всем этим управляют? — Я засмеялся, вспоминая, насколько большими группами разработчиков обладают гиганты, вроде Яндекса. А ведь они и близко не Вселенные творят.

Мой собеседник тоже улыбнулся.

— Несомненно, чтобы поддерживать такую систему, нужен огромный ресурс. Но есть искусственный интеллект, как-никак. Он вполне может автоматизировать обширный пласт работы. Даже без искусственного интеллекта. Вы ведь когда пишите на Python, не создаете команды на низкоуровневом языке? Интерпретатор языка делает это за вас.

— Согласен, — сорвалось у меня с губ. Через считанные секунды пришло осознание, что я не называл вслух мой основной язык программирования. Изучение собеседника стало настороженнее, а он, погруженный в беседу, видимо, не заметил моего пристального внимания.

— Из вышесказанного следует, что жизнь вполне может быть симуляцией. Что вы об этом думаете? — Его взгляд врезался в меня.

— Допускаю, что такое может быть. Но я ведь себя осознаю. А значит, даже если я и симуляция, то имеющая довольно крепкое сознание. Ничто не мешает мне испытывать эмоции, яркие и необъяснимые переживания. Вроде ощущений счастья и любви. Это позволяет получать удовольствие от жизни. В некоторых случаях наш организм и так многие вещи симулирует. Ведь все подчинено только задаче выживания. Люби, чтобы плодиться. Бойся, чтобы не умереть. Это ли не базовые алгоритмы?

— В этой реальности — определенно.

— А как отличить эту реальность от другой? — поинтересовался я.

— Ну, например, быть в ней.

— Это довольно расплывчато. Конечно, разговор приятный и интересный. Боюсь только, что теория останется теорией. Даже правильнее было бы сказать — гипотезой. Был рад немного размять мозги, но мне пора. — Я докурил вторую сигарету, допил залпом кофе и направился в сторону урны, чтобы выбросить стакан. В этот момент собеседник неожиданно нагнал меня, дернул за руку и с каким-то легким безумием в глазах произнес:

— А что если это не просто гипотеза? Что если можно это прямо сейчас доказать? Что вы почувствуете, осознав, что вы — лишь моделька в чьем-то программном коде?

Напряжение стало прямо-таки ощутимым. Мой собеседник потерял всякую естественность. В этот момент к его странному облику добавилась еще и маниакальность. Слегка остыв и придя в себя, я решил, что хуже сегодня уже не будет. Этому сумасшедшему явно требовалось последнее слово. Все же это было интереснее моей стандартной рутины дом-кофейня-дом.

— Убери руку, и тогда выслушаю. Только скорее — мне уже пора идти работать. — После моих слов в его глазах появилась такая искра, что от нее можно было согреть целый дом. Он вдруг застыл, как статуя. Двигались только его зрачки. Они ходили действительно, как у безумного, и я понял, на что это похоже. Этот стеклянный взгляд, который я не раз видел у коллег по офису. Мне стало не по себе. Спустя пару мгновений он вдруг опять «ожил» и, повернувшись ко мне, спросил, не замечаю ли я странностей вокруг. Окинув взглядом окружающий меня пейзаж, я сначала не понял, на что обратить внимание. Чуть позже до меня дошло. Мир замер. Как в фильмах про игры со временем. Падающие листья зависли на лету, люди остановились на середине шага. Даже дым из вентиляции кофейни буквально повис в воздухе. У меня сперло дыхание.

— Это что за еб… — начал было я, но собеседник меня прервал.

— Это функция остановки времени. Иногда требуется, чтобы подправить реальность, убрать ошибки, — возбужденно произнес он.

— Этого не может быть. — Ко мне все еще не приходило понимание того, что происходит.

— Ну как не может, если это есть. Ты что, совсем тупой? — с долей разочарования выпалил он.

— Так. Погоди секунду. Да кто ты вообще такой? Либо это сон, либо фантастически реалистичный розыгрыш. — Мой мозг, который изначально отказывался верить в происходящее, стал постепенно понимать, что происходит. Я рефлекторно потянулся за пачкой и закурил.

— Интересный факт, — хмыкнул мой собеседник, — мы придумали дурманящие сознание яды, чтобы замедлить развитие Земли. Ученые тестировали эту гипотезу давно, и выходило очень сносно. Явления природы вкупе с наркотиками и страхом получали громогласные имена богов. А придумавшие это люди отлично контролировали других людей. Резали прогресс и убивали всех, кто называл это силами природы. Потом что-то пошло не так, и вот вы уже снова распространяетесь повсюду, как рак, и двигаете прогресс вперед. Успокаивает лишь тот факт, что все происходит в контролируемой среде.

— Да кто ты, черт возьми! — прокричал я слегка сорванным голосом.

— Спокойно, я, как и ты — программист. Точнее инженер-куратор этой части смоделированной Вселенной. Отвечаю за мысленные паттерны. Твое сознание — плод моих алгоритмов, не более.

— Но… Что? Как? — Я слегка осел и погрузился в размышления. Сознание вело себя, как истеричка, мечась из угла в угол. Мой собеседник лишь самодовольно наблюдал