Константин Лапенко N8NЖ

Я нарисовал лысому гуманоиду, здорово смахивающему на нашу новенькую, розовый платок и перетащил ее на фон в виде лунных кратеров. Подумал и добавил текст: «Иванова! А ты с какой планеты?» Готово! Скинул новый мем в общий чат, и покосился на Светку. Та захихикала и показала мне из-под парты большой палец. Чуть позже послышались сдержанные смешки и остальных ребят в классе. Петька одобрительно хлопнул меня по плечу:

— В точку, Костян! Она натурально инопланетянка.

Вообще-то не люблю, когда меня называют Костян, но Петьке можно — друг детства. Простой и надежный. А Светка — самая клевая девчонка в классе. Все пацаны завидовали, что мы с ней в одном подъезде живем.

А эта…

Странная девочка-инопланетянка появилась у нас недавно. Ее родители переехали в наш город откуда-то из Донецка. И вот теперь, это непонятное существо, своим внешним видом бесило наших девчонок и вызывало насмешки у пацанов.

Наша классная, Вера Пална, привела ее в середине литры и сказала, что эта девочка, Лена Иванова, некоторое время будет учиться вместе с нами. Прошу любить и жаловать. Девчонки тут же измерили ее взглядами, оценили нелепый розовый платок на голове, невысокий рост, дешевое платье, покоцанные туфли и признали негодной. Светка резюмировала:

— Стопудово в переходе одевается.

Петька, ткнул меня в бок и отпустил что — то насчет ее бровей и того, что лицо с большими синими глазами, смотрится из-за их, бровей, отсутствия, на редкость интеллектуально.

Кажется, мы обсуждали это достаточно громко, чтобы она услышала.

Новенькая сверкнула глазами и молча прошла на свободное место, благо сейчас их было полно и стала доставать из потрепанного рюкзака учебник, тетрадь и ручку.

А Семен Терентьич, наш литератор, укоризненно посмотрел на нас поверх очков, деликатно покашлял и продолжил вещать о Генри. Это такой буржуйский писатель. Фамилию не помню. Но у нас дома вроде есть его книжка.

Но вот чем — то она мне запала. Было в ней что — то не от мира сего. Ну, кроме странной внешности и нелепой одежды. Может быть поведение? Ни с кем не общается. Все время в своих мыслях. На подколы не ведется. Не обижается, улыбается только. Печально так улыбается. Как взрослый над детьми. Будто ей не двенадцать лет, а все сорок. Может и правда, инопланетянка?

— А ну стой, глазастая! Тебе, говорю! — Квакин сдернул платок с новенькой и вытаращился на ее лысый череп. — Опа, Колян, зацени какой скин!

Новенькая прижалась спиной к стене и уставилась глазищами на школьную гопоту. Мишка Квакин и его «братки», Колян и Федюня, отпустили что-то из блатного фольклора и дружно заржали. Ну, да, крутота, чо… Мы с Петькой переглянулись.

Тут такое дело. Понятно, что со шпаной связываться себе дороже. И впрягаться за эту, как ее, Лену, блин, Иванову, даже стремно — сами ее не раз подкалывали. Но одно дело, когда это мы, ее одноклассники, без злобы и по дурости и совсем другое, когда какие-то подонки из седьмого «Б», да еще так изощренно, с издевкой. Да и не знали мы, что у нее с волосами проблема. Ну, носит и носит этот свой дурацкий платок, может ее религия по — другому не позволяет.

— Петь, подержи-ка… — Я отдал другу рюкзак и накинул капюшон толстовки. Несколько раз присел, попрыгал, чтоб сбить дыхание, покрутил руками, вздохнул поглубже и ринулся в бой.

Вклинился между ними и Ленкой. Схватил Квакина за рукав. Тут же отпустил. Согнулся, дыша как паровоз и опираясь на коленку. Посмотрел на опешившую троицу.

— Ты чо пацан? — те, явно не знали, как реагировать. — Борзометр зашкалил?

Поднял ладонь, мол щас объясню, отдышусь только:

— Уф-ф! Квакин… Тут такое дело… Ах-хах… Да что ты… Уф-ф… Задохнулся пока бежал… Я видел менты… к директорше подвалили!.. Про тебя базар шел… Вот, кароч!

Квакин сбледнул с лица, зыркнул по сторонам глазами, кивнул, мол спасибо, братан, не забуду, и быстрым шагом, срываясь на бег, двинул к гаражам. Колян с Федюней, втянув головы в плечи, молча ломанулись следом.

— Костян, ну ты даешь! — подошел Петюня с двумя рюкзаками. — Ты в курсе вообще, что они лет пять кикбоксингом занимаются? И у кого? У Петровича! А он, сам знаешь, бандит.

— Знаю. Ну а как еще с ними? Не драться же в самом деле. — я поморщился. Нагнулся, поднял валявшийся под ногами розовый платок, отряхнул и протянул девочке.

— Лен, ты как, норм?

Инопланетянка смотрела на происходящее без испуга и волнения, с каким-то даже интересом. Медленно кивнула:

— Спасибо. Я в порядке.

Не, ну может ей и в самом деле все это нормально?

— Слушай, Костик, — сказала Светка, аккуратно откусывая пиццу и потягивая колу, — А ты, что про новенькую думаешь?

Я огляделся. Народа в пиццерии было немного, а тех, что были, рассаживали через столик. Ну, что я думаю? Да ничего не думаю. Странная она…

— Странная она. — говорю.

— И все?

— И все.

— Ну да, ну да… — протянула задумчиво Светка и как-то оценивающе посмотрела на меня. Потом отодвинула недоеденную пиццу и уткнулась в айфон.

На следующий день был еще эпизод. Лена попросила донести до дома ее рюкзак. Смотрю — стоит, на ступеньках, оглядывается растерянно. Хлопает огромными глазами. Спросил, что за дела. Говорит, рюкзак что-то вдруг слишком тяжелый стал. Поможешь? Ну, она недалеко жила, рядом с больницей. Чего бы и не донести.

Тут из дверей школы вывалилась наша компания. Загалдели:

— Костик, ты с нами?

— Костян, давай к нам!

— Ребят, сорян, — развел руками, — я задержусь, тут одно дельце…

— Ну, ну! — Светка посмотрела на инопланетянку, на ее рюкзак, перевела взгляд на меня, фыркнула и крутанувшись на высоких каблуках с красной подошвой, вся такая в обтягивающих левайсах, поцокала в Макдональдс. Блин, клевая она! Эх… Народ, с гомоном и смехом, потопал за ней. Ну да, днюха же у нее сегодня.

— Я догоню! — крикнул ей вслед. Светка, не оглядываясь вскинула средний палец. А Петька, крутанув мне у виска, припустил за ней. Я пожал плечами и закинул на свободное плечо Ленкин рюкзак.

— Фигасе! Ты чем его нагрузила? — спросил, удивляясь его тяжести. — Нам вроде столько не задают.

— Книжки любимые. Все время с собой таскаю. Помогают. Но вот что-то тяжело стало.

— Книжки? Ну да, они тяжеленные. Помню, когда зимой переезжали, сложил в коробки всю нашу библиотеку. Так думал надорвусь, пока пер их на пятый этаж. Подумал: в книгах — вся тяжесть мира. Зацени, какой смысл!

— Это да. — Лена помолчала, посмотрела на меня внимательно и добавила. — Но в них еще и спасение.

Мы потом еще несколько раз ходили вместе. Однажды, когда уже подходили к ее дому, мимо медленно проехала машина скорой