соседствуют с роскошными частными домами, а люди кажутся картонными.
Бык предлагал открыть боксёрский зал и тренировать местных, но Шмелю было всё равно. Пока что жизнь здесь напоминала ему манную кашу из школьной столовой. Уже остывшую, холодную и противную. Глотаешь её – и во рту противно, и в желудке. Хочется засунуть два пальца в рот – и прощай, проклятая манная каша.
Молчун чистил ПКМ, приобретённый в трущобах совсем недавно, а Бык стоял рядом и смотрел, как друг ловко сажает на место одну деталь за другой. В их небольшой дом на окраине заглянуло африканское предзакатное солнце – большое и красное. Шмелю не нравилось, что деревья стоят так близко к дому, но ничего другого они не нашли. Саша заметил людей, копошащихся среди деревьев и кустов. Он обратил на них внимание ребят.
– Я наверх! – бросил Молчун, и его лицо осветила дикая полубезумная улыбка. Будто он был рад представившейся возможности.
Саша с Колей тоже похватали автоматы из подпола. Молчун не стал дожидаться, когда люди подойдут поближе, а открыл огонь первым. Ему тут же стали отвечать. Шмель тихо открыл боковое окно, выбрал цель и поддержал друга. Он не смог сосчитать людей в зарослях, но на глаз – точно не меньше десятка. Двое двигались по фронту справа.
– Колян, они только начали нас обходить. Значит, ещё есть вариант прорваться. Я через сточную канаву, ты – отходи в тыл по кустам. Встречаемся около банка. Молчун, ты отходи, как только сможешь!
– Ща, ещё короб расстреляю! – отозвался Володя со второго этажа. И его пулемёт опять разразился стрельбой.
Саша выскочил из дома и побежал в сторону канавы. Упал за ближайший куст, и тут же услышал взрыв. Оглянулся на дом. Окно второго этажа и часть покатой крыши вырвало взрывом. «Молчун всё». С другой стороны, куда должен был отходить Бык, прозвучали две короткие очереди и всё затихло.
Саша понял, что он допустил ошибку. Двое из основной группы сделали манёвр вправо, но были и другие, уже занявшие позиции вокруг дома, но стреляющие наверняка, чтобы не задеть своих. «Отсюда уже не вырваться. Интересно, докуда я смогу добежать?» Он всегда так делал на тренировках и соревнованиях, если было понятно, что точно не выиграть – ради спортивного интереса продолжал сражаться, чтобы лучше понять, на что способен.
Он поднялся и побежал. Как только начали стрелять – опять свалился и быстро пополз вперёд. Пули прошивали кусты позади, но пока не попадали по нему. Уже стреляли и с той стороны, где подстрелили Быка. Сквозь кусты Саша увидел заросли около канавы, в которых спрятался бы сам, на месте нападавших. Он дал туда три короткие очереди и заметил, как кусты промялись под чьим – то падающим телом. Шмель прополз ещё пару метров, поднялся на ноги и рванул через открытый участок между кустами и канавой. Он петлял, стараясь не быть лёгкой мишенью и считал про себя… раз…два…три… Осталось пять метров до канавы. Сбоку прострекотала очередь, и Саша почувствовал пустоту на уровне живота. Боль была, но слабая, и он продолжил движение вперёд. Два шага, и силы почти покинули его. «Видно, попали в брюшную аорту». Ещё шаг, и левая нога подвернулась, а после он её уже не чувствовал. Край. Голова кружилась, и Шмель не устоял на правой ноге. Он стал падать, всё сильнее заваливаясь головой вперёд. «Мой покой уже близко…» Холодная и грязная вода чужого сточного канала приближалась всё быстрее, пока темнота полностью не поглотила его.