Optemus (Аня Творцова)
Гарри и За зеркальный мiръ
Глава 1
В помещение с огромным, обрамлённым в старинную, украшенную резьбой и вензелями раму зеркалом Гарри заходил далеко не впервые. Он точно уже и не помнил. Приходил, садился и сидел. Раз, два, четыре, а может быть, и все десять. После того, как показал зеркало Рону, он уже не считал. Приходил, садился и сидел. Пристально, практически неотрывно смотря в находящуюся перед ним зеркальную гладь. Там в отражении он был не один. Справа за плечом была его мама, с левой стороны всегда появлялся папа.
Красивый, статный, он неизменно едва заметно, самым уголком губ ему улыбался. Чуть грустно, будто бы сожалея о чём-то Гарри неведомом.
Мама неизменно успокаивала, клала руку на плечо, и порой мальчику казалось, что он и в самом деле ощущает это её, наполненное лаской и любовью прикосновение.
Вот и сегодня он, вновь дождавшись отбоя, выбрался из гостиной и под покровом некогда принадлежащей, как гласила прилагавшаяся к ней записка, его отцу мантии, в очередной уже раз пробрался в этот забытый всеми в этом многовековом замке класс.
Скинул мантию подошёл к зеркалу, но вместо того, чтобы усесться, остался стоять. Обида и одиночество глодали мальчика изнутри, подтачивали, и Гарри понимал, что если он сядет, то, скорее всего, разревётся.
Из зеркала на него смотрел он сам, спокойный, довольный жизнью, мама в который уже раз погладила его по плечу, и невольно, не отрывая взгляда, мальчик коснулся его. Положил руку и неожиданно ощутил настоящую, всамделишную тяжесть. Всего один миг, гладь зеркала подёрнулась, женщина из отражения схватила его за коснувшуюся места её призрачного прикосновения руку и дёрнула на себя.
Всё это произошло в считанные пару секунд, и сидящий на парте, решивший, что пора бы уже и поговорить, директор попросту не успел. Миг, всплеск и всё, в помещении было девственно пусто. Только лишь директор и ничего теперь уже не отражающее в данный момент зеркало.
Понять, что и как именно произошло, подбежавшей к буквально втянувшему в себя ребёнка зеркалу убелённый сединами старец не смог. А вот то, как из зеркальной глади к заворожённо смотрящему вглубь неё ребёнку протянулась ни разу не человеческое, покрытое зеленоватого цвета хитином нечто, видел. Видел и был шокирован.
Ни о чём и близко подобном ни в одном из источников, описывающих данный, пусть и известный как чуть ли не демонический, артефакт не было. Про сумасшествие, потерю сил и здоровья — да. Про то, что может произойти нечто такое — нет. Именно поэтому и не переживал, да что там не переживал, сам, сам установил и найти даже помог.
И тут такое, взмах палочкой, другой, третий — пустота. Ребёнка нигде не было ни в самом зеркале, ни в помещении ни даже в Хогвартсе.
А в то время, как отчаянно машущий старшей палочкой директор и много ещё должностей Альбус Дамблдор пытался если не вернуть, так хотя бы банально понять, оказавшийся непонятно где Гарри испуганно сжался. Как и Дамблдор, в последний миг он увидел, как отражение такой любящей и ласковой матери обратилось в жуткую, напоминающую голову кузнечика переростка рожу.
Хищные, зелёные и явно ни разу не мягкие жвала, имеющие вывернутые в суставных соединениях, оканчивающиеся подобиями мечей, верхние конечности. Что было ниже, мальчик не рассмотрел. Его грубо дёрнули.
Тварь что-то проскрежетала, Гарри почувствовал удар, и наступила темнота. Того, как его заковывают в самые настоящие цепи, как на галерах в книжках, мальчик уже не видел. Очнулся, прикованным к полу у борта в какой-то повозке. Более в ней никого не было, мешки, тюки, какие-то коробки. Телегу, а это, если верить его не так чтобы обширным знаниям, была именно она, немилосердно трясло. Было холодно, и пребывающий в одной лишь пижаме мальчик испуганно сжался.
Где он, что это за место, как он тут вообще оказался? Ответов не было. Хотелось есть, домой и…
Додумать мальчик банально не успел. Где-то впереди ударил столб яркого, как будто бы солнечного света. Ещё и ещё, совсем близко, раздался звон мечей, крики, жуткий нечеловеческий скрежет. Телегу впереди разворотило, и перепуганный происходящим ребёнок что было сил зажмурился. «Это всё сон, всего лишь сон», — прошептал Гарри и, прижавшись к борту, всем сердцем постарался в это и в самом деле поверить.
Вскоре звуки скоротечного боя затихли, а затем его кто-то потряс. Это был человек, почти ещё мальчишка. Как и сам Гарри черноволосый, он удивлённо моргнул, затем что-то спросил. Увы, но Гарри его не понял. И лишь смотрел глазами размером не менее чем с блюдца.
Закованный в броню парень обернулся вполоборота, что-то прокричал. Вскоре к телеге подтянулись ещё несколько.
Девушка, одетая во всё темно-фиолетовое, очень красивая, как постановил, несмотря ни на что, рискнувший на них посмотреть Гарри. Рядом с ней оказался парень, даже чуть младше первого, тоже черноволосый, но, в отличие от первого, одетый во всё светлое. Он с интересом смотрел на него, и Гарри, хотя и боялся, ответил ему тем же. С другой стороны повозки были ещё трое или, может быть, даже четверо, в темноте было не разглядеть. Один даже телегу слегка наклонил. Здоровенный, совершенно лысый.
— Эй, Сима Сиан, прекрати.
— Прости, прости, брат, — ответил с любопытством разглядывающий Гарри лысый.
— Привет, как тебя зовут, я Лун Хао Чэнь, старший в этом отряде охотников на демонов, а ты? Откуда ты, как тут оказался, что с твоими родителями?
В ответ Гарри лишь замотал головой, то, что говорят именно с ним, он понимал, а вот слова… Язык, на котором говорил парень, был мальчику, от слова совсем, незнаком. Живший до этого в предместьях Лондона, Гарри даже близко похожего по звучанию никогда в жизни не слышал. Парень тем временем, видя его реакцию, истолковал оную по-своему и продолжил:
— Не бойся, теперь ты в безопасности, мы отведём тебя домой.
Именно в этот момент в телегу сунулся подошедший к хозяину Хао Юэ. Здоровенная ящероподобная морда, если совсем точно, то три морды с умильными наполненными любопытством глазами стали для ребёнка последней каплей.
Пришёл в себя Гарри от того, что кто-то тряс его за плечо. Где-то совсем рядом пахло чем-то одуряюще аппетитным, и только теперь Гарри сообразил о том, как же сильно он хочет есть. Сколько времени прошло с того момента, когда его затянуло в это оказавшееся по настоящему проклятым зеркало, мальчик не знал. Не день и не два, точно.
И вот теперь напротив него на корточках сидел тот самый, первый увиденный им парень, в руках у него была наполненная чем-то горячим, судя по исходящему от неё едва заметному пару, плошка. А до этого он же