объявились! Они же как раз тогда в нас и поселились, верно?

— Да, вероятнее всего, так, — кивнула Луна.

— Сбежал, как есть сбежал! Вот ведь живучий крупец! Но я его понимаю, как представлю, как он пытается свою дисгармонию на Хелену или Селену натравить, у-у-у…

— Действительно.

— Кстати, а чего твоя Тень от меня прячется? — Селестия с любопытством посмотрела на сверкающую глазами из тьмы Найтмер Мун. — Я не кусаюсь.

— Она не прячется, она за тобой следит.

— А, ну и правильно, хозяйку надо защищать, — аликорн широко улыбнулась, на что Тень ответила белоснежной клыкастой ухмылкой. Выглядело это не то, чтобы страшно, скорее смешно, отчего дневная правительница и расхохоталась.

— Чем планируешь заниматься? — спросила Луна, дождавшись, пока сестра отсмеется.

— Пойду в турне по Эквестрии. Хочу посмотреть на жизнь пони и грифонов вне Кантерлота и твоей Башни Ночи, ну и с последователями поговорить. Их у меня много оказалось, и некоторые весьма воинственны! Гражданской войны нам точно не надо, так что, буду решать вопрос. Заодно и вспомню, что это такое ваше общение со смертными.

— Смертными, говоришь?

— Прости, нахваталась от Хелены, — Селестия вздохнула. — Я много от нее переняла, на самом деле, вплоть до того, что всерьез задумываюсь, а имею ли я право и дальше носить свое старое имя. От Селестии во мне не так уж и много осталось, да и слава у меня, о-о-о…

— Для меня ты всегда была, есть и будешь сестрой, и я всегда буду тебя любить.

— А я — тебя, моя Лулу, — аликорн потерлась головой о шею сестры, жмурясь и улыбаясь.

— И какое бы имя ты хотела себе взять?

— Что, тебя это совсем не смущает? — большая — но теперь немного ниже Луны — белая пони ухмыльнулась. А следующее мгновение ее лицо стало серьезным. — Я подумываю о «Дэйбрэйкер».

— Ты знаешь… Тебе идет.

— Интересно, что бы сказал Старсвирл? — Селестия… Дэйбрэйкер задумалась.

Луна фыркнула, с трудом вспоминая наставника.

— Сказал бы, что мы все рехнулись.

Эпилог

Луна подняла ночное светило, одновременно зажигая десятки, сотни миллионов звезд, ярких и тусклых, укутала их газовыми облаками туманностей. Закончив украшать небо, аликорн посмотрела на сестру, чья эфирная грива была полна красок оранжевого рассвета.

— Ты никогда не задумывалась, какой могла быть история?

— А? — Дэйбрэйкер опустила удерживаемый магией стакан. — Чего это ты вдруг?

— Селена говорит, что звезды — это проекции миров, что похожи и нет на наш. И я всегда задумывалась, можно ли увидеть иные истории?

— Лулу, ты иногда как затянешь… — белая крылато-рогатая пони вновь приложилась к стакану с вином. Ее организм, полный огня и жара, пережигал любой яд, в том числе и алкоголь, быстрее, чем тот попадал в кровь. — Да пламя его знает, знаешь, мне все равно. У меня есть ты, у нас есть наша Эквестрия, сильная, но мирная, пони, грифоны и чейджлинги живут-поживают, друг друга не убивают. На кой Тартар мне иная история, а?

— Просто теоретически.

— Да солнечные ж мышки, Лулу! Тебе заняться нечем? Так пошли постучимся! Ты, я, две палки и много пота, отлично встряхивает мозги, знаешь.

— Знаешь… Ты права, — Луна улыбнулась, отворачиваясь от ночного неба. — История уже свершилась, какой бы она ни была. И иной у нас нет.

— Я поняла, от кого маленькая Твайли подхватила привычку тянуть монологи, — фыркнула Дэйбрэйкер. — Испортила кобылку, ужас! Ничего, мы с Хеленой ее научим хорошему, вот увидишь.

Темно-синяя высокая пони покачала головой, улыбнувшись шире, но не удержалась и обернулась.

Свет далеких миров, что прорывался сквозь предвечную завесу. Десятки, сотни тысяч самых разных историй… Когда-нибудь настанет время им с сестрой уйти, век аликорнов долог, но не бесконечен. Луна задумалась, какой была бы иная история? Как бы все изменилось? Возможно, Селена знала ответ, но ночногривая волчица никогда не отвечала, лишь отмалчивалась.

— Хватит смотреть на звезды, Лулу, пошли лучше торт понадкусываем! Слышала, в этот раз кондитеры особо постарались.

— Да, Дэй, пошли.

Два аликорна ушли, а их место на смотровой площадке Башни Ночи, так и не переименованной, несмотря на настойчивое желание Луны, заняли божественные волчицы. Переглянувшись, они, не сговариваясь, посмотрели на небо.

Ночногривая Селена, облаченная в простое черное платье, и Хелена, чья грива была похожа на пылающее рассветное небо. Дневная богиня носила куда более практичные штаны свободного кроя и что-то вроде рубахи, она не признавала платьев ни в каком виде.

— А ты что думаешь?

— Слишком много возможностей среди множества миров, сестра. Слишком много.

— Тьфу, на нормальный ответ можно было и не расчитывать. Ты хоть сейчас скажи что-нибудь простое, а?

Селена покачала головой и растворилась темным дымом, оставив Хелену в одиночестве. Несколько долгих секунд волчица подбирала слова, чтобы выразить все свое возмущение, но только тяжело вздохнула и махнула рукой.

— Дурдом с лошадками, — и исчезла в огненной вспышке.

Конец.