тебя непременно зазвонят велосипедными звонками и обругают на чем свет стоит. Отсюда хорошо виднеется самое высокое здание Центра — такое современное и недоступное. А вот здесь вечно собираются голуби и ждут, когда же их покормят (эх, жалко нет с собой хлеба). Все вокруг было такое чудесное! И лишь единственное, что омрачало вид — это бесконечные рекламные объявления кругом.

«Стань триттером. Спаси чью-то жизнь.»

«Быть триттером — звучит гордо!»

«Нет денег? Не знаешь, как выжить до завтра? Приходи в Триттерский центр. У нас найдется для тебя вкусная еда, крыша над головой и оплата, достойная ТЕБЯ!»

«Мечтаешь о собственном жилье? Заключи контракт и получи ключи от своей квартиры уже сегодня!»

«Стать триттером = стать героем нашего времени!»

Яркая социальная реклама, развешанная на всех рекламных щитах Города, обещала сплошные бонусы для триттеров. И хотя все прекрасно понимали на что идут, становясь триттерами, желающих все равно было ужасающе много. Но Центру и этого всегда было мало, он ежеминутно нуждался в новом и новом расходном материале.

Листы бумаги, колышущиеся на ветру, смотрелись так несуразно в современном Городе. Но о триттерстве кричали не только бумажные объявления, но и большие светящиеся билборды, надписи на проезжающих машинах, плакаты на кассах в магазинах. Даже любой анонс праздничной ярмарки на площади, музыкального вечера на берегу реки под рояль, театрального спектакля или фильма в кино обязательно содержал строчку с социальным напоминанием о важной роли триттерства в жизни Города. И это работало.

Ученые, своими новыми разработками совершили большой прорыв в медицине. Теперь люди могли позволить себе никогда не болеть, жить больше ста лет и умирать действительно от старости, а не от болезней. Любой заболевший орган стало возможно излечить с помощью триттера — донора, который жертвовал свое сердце сердечнику или даже свою ногу человеку, лишившемуся ее в аварии. Для этого прямо в обычных больницах проводится рядовая процедура, где больного ремидента и донора-триттера подключают к аппаратам обмена. В результате проведенной Процедуры — болезнь уходит в орган триттера, больной пациент получает здоровый орган от донора. Пара дней на восстановление, и обоих выписывают из больницы. Все счастливы, в том числе и Центр, который получает неплохие проценты за подбор донора и организацию Процедуры.

Казалось бы, все просто. У кого-то есть деньги, но нет здоровья. А кто-то здоров как бык, но беден до дырок в штанах. «Ты можешь помочь!» — кричали рекламные банеры по всему Городу. Но все эти красивые слоганы про спасение людей и помощь бедным по сути — лишь рекламная акция по покупке жизней обычных людей. Триттеров. Тех, кто отчаялся, и готов отдать свое здоровье за копейки, лишь бы прокормить детей. Или наконец-то заменить давно расклеившиеся ботинки. Или хотя бы иметь крышу над головой. У людей слишком разные ценности. «Как это подло и отвратительно, — в очередной раз подумала Алиса. — Вместо того, чтобы действительно помочь нуждающимся, Центр выворачивает все наизнанку, переигрывая ситуацию в свою пользу».

На рекламных баннерах иногда мелькала глава Лаборатории — главного пункта, который работал с триттерами. Эта элегантная женщина средних лет всегда выглядела с иголочки — прилизанные в эффектный пучок пепельные волосы, изящные деловые костюмы, густые черные ресницы с обильным слоем туши и изысканные серьги. Она была так женственна и при этом излучала какую-то жесткую, словно мужскую, энергетику. Обычно именно на баннеры с ней, Алиса не могла долго смотреть и спешила отвести взгляд. У девушки было устойчивое ощущение, что эта женщина кого-то ей напоминает. Но Алиса всегда оправдывала это чувство тем, что с детства видит эти бесконечные ролики с социальной рекламой, и уже просто настолько сильно привыкла к этой женщине, что считает знакомой.

Из-за научного бума в системе здравоохранения, в том числе благодаря именно этой женщине, невероятно быстро сменилась власть и сложилась новая политическая система. Никто даже не успел толком понять, как это произошло. Но чуть больше двадцати лет назад, незадолго до появления Алисы на свет, место, где они жили, разделилось на три части: Центр, Город и гетто.

В Центр съехались богачи, или другими словами счастливые и здоровые долгожители. Сюда же перевезли главные умы Города и всю элиту, а после этого огородили Центр высокой стеной и поставили контрольно-пропускные пункты, чтобы просто так обычные люди не могли попасть на их закрытую территорию. Заехать туда стало возможно только по специальному пропуску — валидатору, который выдается исключительно жителям и работникам Центра. Обычный Город тоже отделили от гетто. Но не стеной, а простыми местными заставами и сеткой-рабицей между постами. Из-за этих разделений очень чувствовалась унизительная социальная разница между людьми, живущими в разных частях Города. Центр стал чем-то недоступным для простых смертных. А гетто прослыло самым неблагоприятным и опасным районом, населенным озлобленными нищими меньшинствами. Люди там выглядели стариками, хотя при этом не доживали даже и до 30 лет из-за постоянного вынужденного сотрудничества с Центром.

Вторая часть — обычный Город, где жила Алиса со своим отцом, ничем примечательным не выделялся и выглядел так же, как и до открытий в медицине, изменивших их уклад жизни. Здесь жили обычные работяги, которым не было необходимости становиться триттерами. Но при этом и возможности воспользоваться их услугами у них тоже не было — слишком уж дорогой была процедура лечения. Поэтому местные жители доживали до 50–60 лет, стараясь успеть сделать все, что хочется за это короткое время, и умирали, как правило, от болезней.

Такая судьба ждала и Алису. И его 45-летнего отца, который и так давно болел, но которому она никак и ничем не могла помочь. Алиса изо всех сил постаралась отвлечься и не думать об этом хотя бы сейчас. Она отвела взгляд в сторону реки, чтобы не видеть эти надоедливые объявления, которые нет-нет, да внушали надежду на исцеление для отца. Девушка потрясла головой, словно вытряхивая из нее навязчивые мысли, оперлась на невысокий заборчик у берега и посмотрела на ровную водную гладь. Она вспомнила детство. Как втихаря от родителей она прибегала сюда с другом, мальчишкой-соседом, и как он учил ее бросать камешки в воду. У него получалось пускать много плюхающих блинчиков по поверхности реки, а ее камни только громко булькали и проваливались под воду. Тогда она обижалась на друга и под его шутливые подколки просто кормила уток хлебом. Один раз они даже катались здесь на