кофейными пятнами.

— Добрый вечер, — сказала одна из девушек с волнением в голосе, смущённо улыбаясь. Она сделала нерешительный жест, приподняв ладонь в знак приветствия.

— Мы начнём, как только будете готовы, — добавила вторая, делая невольное движение волосами, пытаясь подавить нервное состояние. Её руки слегка дрожат, что не осталось незамеченным.

В моей голове мелькают мысли о том, что эта встреча может стать точкой перелома, но я удерживаю в себе волнение и стремлюсь к спокойствию. Ведь в этот момент, в этом помещении, скрытые возможности принимают форму и реальность, и мне остаётся только принять вызов и вступить в игру жизни.

Располагаясь на удобном кресле, я поддерживаю спокойную атмосферу, молча улыбаясь им обеим. Понимаю, что этот момент важен для всех нас.

— Прежде всего, спасибо вам за возможность провести это интервью, — произносит одна из них, подтверждая слова лёгким кивком головы.

— Я должна вас предупредить, мы студентки, и это наши дипломные работы. Мы очень готовились к этому интервью и очень сильно переживаем, — стесняясь говорит первая, делая паузу и поправляя стопку листов.

— Не могу сказать, что я очень готовился к интервью, но зато, переживаю не меньше вашего, — улыбаюсь в ответ, пытаясь разрядить обстановку.

— Тогда, если готовы, начнём, — с улыбкой предлагает вторая.

Мы вместе погружаемся в беседу, словно танцуем по невидимому пути вопросов и ответов, и я чувствую, как напряжение в комнате постепенно смягчается.

Для удобства будут использоваться следующие аббревиатуры:

И — интервьюер. Р — респондент.

— И: Наконец-то мы с вами встретились. Долго вы от нас бегали. Почему?

— Р: Ну-у. Бесконечный, неуловимый и неудержимый поток мыслей, мешает нормально разговаривать. Мне легче формулировать свои мысли письменно, нежели устно.

— И: Почему? Не любите разговаривать?

— Р: Зависит от настроения.

— И: А сейчас как оно у вас?

— Р: Ну, такое. Фифти-фифти.

— И: Раз так, то как относитесь к англицизмам?

— Р: Русский язык гибок, чрезвычайно пластичен, многозначен и ярок. У него прекрасные симбиотические отношения с иностранными языками. Наш язык — это не просто средство общения, а настоящее искусство выражения мыслей.

— И: Ваши любимые русские слова?

— Р: Их много, но чтобы не утомляться перечислением, я выделил бы мат. Это апогей русского языка и его богатство. Он способен передать всю эмоциональную гамму. Одним словом можно описать всю ситуацию и, в зависимости от интонации, понять, положительная она или отрицательная. Самое главное — не злоупотреблять им и грамотно владеть.

— И: Хорошо. Тогда для начала поговорим про творчество, искусство и культуру. Как вы видите влияние культуры на общество, особенно в современном мире?

— Р: Культура — неотъемлемая основа государственного развития. Сохранение культурного наследия — как вдохновение из прошлого для создания будущего.

— И: Какие изменения вы наблюдаете в отношении культуры и творчества с течением времени, и какие, по вашему мнению, факторы лежат в основе этих изменений?

— Р: Культура и творчество меняются вместе с нами. Их изменения — реакция на время; их двигатели — инновации, обмен идеями, поиск новых выражений и вызовы эпохи.

— И: Что на ваш взгляд изучает творчество?

— Р: На мой взгляд это вечный поиск. Бесконечное исследование грани между реальностью и фантазией.

— И: Как вы считаете, какое влияние могут оказывать произведения искусства на общественное сознание и мировоззрение?

— Р: Искусство — ключ к преобразованию мира и общества, к расширению горизонтов восприятия и обогащению души.

— И: Как вы считаете, какие современные вызовы стоят перед искусством и творчеством?

— Р: Вызовов действительно много. Нужно как-то поддерживать свою самобытность в шуме информации, балансируя между технологиями и человеческими ценностями, искать подлинность в массовой культуре, выискивать новые формы самовыражения в быстро меняющемся мире и культуре. Ну и вызов сохранения своей автономии при освещении сложных социальных вопросов.

— И: А вот про вызов своей автономии. Это только в России?

— Р: Нет, во всём мире.

— И: Есть какая-то проблема с поисками новых форм выражения?

— Р: Понимаете, всё уже давным-давно сказали римляне и греки во времена античности. Нам лишь остаётся сказать об этом как-то по-новому. Мы не можем представить себе новый цвет, как бы мы не старались. Но мы должны с имеющимися красками, выразить что-то новое и оригинальное. Искусство и творчество — это постоянная реинкарнация и переосмысление, процесс, который позволяет нам видеть знакомое в новом свете. Постоянная переоценка искусства делает его живым и вечно актуальным.

— И: Что вообще пытается найти творчество?

— Р: Творчество ищет ключи к дверям, о которых мы и не подозревали.

— И: Какие качества вы цените в искусстве, культуре, творчестве? Как вы думаете, эти качества должны эволюционировать со временем?

— Р: Искренность, уникальность, вдохновение и способность вызвать эмоции. Эти качества должны оставаться вечными, но вместе с тем должны адаптироваться к меняющимся потребностям и контексту времени.

— И: Как искусство может помочь в преодолении социальных или глобальных проблем, таких как неравенство, экологические угрозы или геополитические конфликты?

— Р: Искусство не может напрямую влиять на решение проблем, но оно способно отражать эти проблемы, вызывать диалог и вдохновлять людей на размышления и обсуждения.

— И: Как вы видите роль интеллектуалов, интеллигенции и творческих личностей в формировании общественного мнения и влиянии на общественные процессы?

— Р: Ох, я даже не знаю. Это сложный вопрос. С одной стороны, они выступают как катализаторы общественного мышления, вносят свежие идеи, провоцируют обсуждения, указывают путь к прогрессу и развитию. Деятели культуры — настоящие архитекторы духа и мыслей. Но, с другой стороны, не всё так однозначно. Сегодня творческих личностей и творческих инициатив — полным-полно, но качество их деятельности часто оставляет желать лучшего. И не всегда понятно, в чём конкретно заключается их творчество. Ну возможно, в этой неопределенности и заключается волшебство искусства, заставляя нас размышлять и искать новые пути понимания и восприятия.

— И: Вы себя сами считаете интеллигентом? Или той самой творческой элитой?

— Р: Нет, я не считаю себя представителем интеллигенции. Я продукт рабочих. Я вырос среди пролетариата, он меня взрастил, и я горжусь этим. Я рос среди обычных ребят. Они мне понятнее. Их