Александр Железняк Сумерки Бога

Пыльная лимонная равнина простиралась перед глазами. Тонкие, просвечивающие белёсые облака короткими росчерками делили сине-зелёное небо. Вурзик поправил шлем скафандра, и пережатый кислородный провод заработал вновь: внешний насос поспешно зажужжал, качая атмосферу.

— Чёртовы крохоборы, не могли выдать исправный шлем? — буркнул исследователь на общем канале.

— Исправный шлем? — откликнулась Ровена. — Ты хочешь исправный шлем? Может, тебе ещё и ровер предоставить?

— Не начинай…

— Нет-нет, давай продолжим! Давай выложим, кому чего не хватает? Мы же сюда за этим прилетели, ведь так?

— Всё-всё, я умолкаю, — Вурзик ткнул на кнопку связи на груди, отключившись от общего канала, увидев, это Ровена показала ему неприличный жест.

Вурзик не любил ходить вместе с Ровеной и, возможно, именно по этой причине командир постоянно ставил их в пару. Вурзик терпеть не мог эту идейную стерву, она отплачивала ему той же монетой, ведь он, как и большинство других исследователей, пошёл в экспедицию ради денег, для неё же всё было совсем иначе. Ровена отказалась от трёх четвертей заработка лишь бы попасть на корабль, следующий в сектор, где они находились сейчас. Возможно, если бы его брат пропал во время космической миссии, Вурзик проявил больше понимания, но от его семьи никого уже не осталось, так что он лишь старался не провоцировать Ровену.

Они шли пешком по бесконечному пустынному пейзажу уже три часа, и это начинало утомлять. Где-то в этом районе находилась аномалия, которую им нужно было найти. На этой странной планете то и дело появлялись и пропадали разные электромагнитные сигналы неизвестного происхождения. С борта поискового корабля высылали шлюп с парой исследователей, чтобы те при помощи дронов могли осмотреть подозрительную местность.

Так это должно было работать в идеале, но, зачастую, при приземлении оказывалось, что из-за аномалии оборудование сбоит и связи с орбитой почти что нет. А так как шлюпы были маленькими посудинами для взлёта и посадки, то обходиться приходилось без наземной техники. В результате Вурзик и Ровена бродили по пустыне как самые настоящие первооткрыватели.

Ровена ткнула пальцем в жёлтое плато перед ними — точно такое же они миновали час назад — и ткнула в локализатор у себя на плече, а после постучала по своему шлему. Вурзик включил связь.

— Мы приближаемся, — коротко сообщила Ровена.

При помощи аппаратуры им удалось определить примерное направление к эпицентру аномалии, но не расстояние и, судя по данным, они были близки к цели высадки. Это было важно, потому что до сих пор ни одна из высадок не смогла обнаружить причину аномалий — они попросту исчезали до того, как их могли обнаружить. Но сейчас им, должно быть, улыбнулась удача.

— Осталось двадцать метров, — даже сквозь шум помех Вурзик слышал, что голос Ровены натянулся как струна.

Вурзик был спокоен. В прошлом он тянул лямку штурмовика и поучаствовал в нескольких ПРОшках — приходно-расходных операциях, так в армии своеобразно называли боестолкновения: пришёл и пустил всех в расход. Сейчас же и близко не пахло никакими врагами. В общем-то, даже если бы они и оказались рядом, у Вурзика всё равно не было никакого оружия. Они здесь были с поисковой целью, можно даже сказать с научной, а значит, никакой грязи.

— Десять метров.

Исследователи ничего не видели перед собой. Голая жёлтая земля, потрескавшаяся от отсутствия влаги. На этой странной планете многое было как на Земле: гравитация, давление, солнечная радиация, состав атмосферы. В общем-то можно было хоть сейчас сажать корабль, на котором они пролетели несколько световых лет и строить колонию. Они и в скафандрах-то ходили потому что так требовали правила. Даже странно, что им удалось найти нечто подобное совсем близко от дома. Вурзик не знал, каковы шансы найти настолько похожую на Землю планету, но начальство на корабле было явно ошарашенно подобным поворотом. Цель поиска пропавшего «Человечества» понемногу подменялась целью исследования этого нового мира.

— Два метра.

— Я ничего не вижу, — Вурзик смотрел на предполагаемое место в нескольких спектрах, пытаясь уловить хоть что-нибудь, но здесь была точно такая же голая пустыня, как и километр назад. — Здесь ничего нет.

— Что-то должно быть, — Ровена сосредоточенно засопела. Она водила локализатором из стороны в сторону, но тот делу не помогал. — Аномалия не уходит. Это в первый раз.

— Это здорово, что в первый раз, но что нам делать с этой информацией? Мы ничего не видим, связи нет. Какие действия?

— Подождём… — Ровена стала собирать пробы воздуха и почвы, но чутье подсказывало Вурзику, что так она просто тянет время: надеется дождаться чуда.

Вурзик раздражённо тыкал в разные режимы, пытаясь придумать хоть что-нибудь, что могло бы дать малейший просвет. Он и сам понимал, что они должны были выжать из ситуации максимум, но их возможности, и без того ограниченные, подошли к концу.

Исследователь не заметил, как воздушный насос прекратил жужжать и, когда загорелся индикатор низкого уровня кислорода, Вурзик дёрнул шлем, чтобы контакт заработал, но вместо этого случайно сорвал один из фиксаторов на шее. Герметизация скафандра оказалась нарушена, и Вурзик поднял забрало.

— Если ты начнёшь задыхаться, я тебя не потащу к кораблю, — Ровена продолжала тыкать сухую почву сборщиком данных.

— Я в тебе не сомневался, — воздух новой планеты имел горьковатый привкус, но дышать им было можно. Вурзик сделал несколько пробных вдохов-выдохов и не почувствовал ничего необычного. Да и обычного тоже. Всё было как всегда.

Это было странно. Он стоял на другой планете в другой звёздной системе и видел перед собой бесконечное ничего. Что он чувствовал при этом? Такое же ничего. Это было грустно, если задуматься. Вурзик помнил дни, когда ракеты отрывались от Земли и входили в неизвестность. Каждый новый полёт был маленьким чудом. Они двигались всё дальше и дальше, от одной планеты к следующей. В какой момент ему стало всё равно? Может быть, когда на других планетах стало происходить всё то же самое, что и на Земле? Разочарование, недовольство, нищета, борьба за ресурсы и войны, конечно же, куда без насилия.

Когда попал на корабль, идущий за пределы Солнечной системы, у него мелькнула мысль: может быть сейчас..? Но проснувшись у другой звезды после долгого сна, исследователь обнаружил, что люди и сюда принесли с собой людей.

Интересно, о чём думали колонисты с «Человечества»? Куда они пропали и как прошли их последние дни? След от их двигателя обрывался где-то