Валерий Шалдин Тайные тропы Бездны

Фантастика XXI века. Литература альтернативной реальности.

Глава первая

Директор поселковой средней школы Мордеева Алла Леонидовна слыла среди жителей посёлка Жупеево, что Комаровского городского округа, человеком весьма культурным и образованным. Себя она тоже считала культурной и воспитанной женщиной, поэтому употреблять вслух обсценную лексику она себе не позволяла. Если только шёпотом. Или про себя, так чтобы никто не услышал. Не девочка чай уже, а женщина в некоторых годах с внушительной грудью весомого четвёртого калибра. Как говорят французы — нельзя считать количество выпитых стаканов, возраст женщины и количество ее любовников: такая вот диалектика. Может и не стаканами эти французы хлещут своё вино, а бокалами и фужерами, но смысл един. Хотя для местных возраст Аллы Леонидовны не являлся тайной, так как ещё многие односельчане помнят её как Алку-вертихвостку. Но, то дело молодое и давнее. Забыли. Как многие из односельчан забыли и первую фамилию Алки. Мордеева она значилась по первому мужу, а всего мужей у неё случилось два. Первому мужу она в своё время объявила импичмент в виде награждения его развесистыми рогами, и он, не выдержав такого авангардизма, сбежал. Второй бедолага остался при ней. Но сейчас неуместно бередить тлеющие под толстым слоем пепла ушедшего времени угольки памяти.

В тишине своего директорского кабинета Алла Леонидовна, как и положено женщине передовых взглядов, могла себе позволить выражаться резкими словами, добытыми из глубин русского языка. Но только шёпотом. Ибо культура прежде всего. И выдержка. Удивительно, но работая с детьми много лет, Алла Леонидовна сохранила выдержку и хладнокровие, причём с годами, как тот коньяк в дубовой бочке, её характер только закалялся. Но, почему бы наедине самой с собой не высказаться с применением простых народных слов? Особенно, когда читаешь очередной закон, разработанный Министерством просвещения государства или хотелки местного областного министерства.

— Интересно, какой грёбанный дебил придумывает эти законы и указивки? А? — естественно не сказала, а прошептала педагог. — Взять бы эти законы, свернуть трубочкой и засунуть авторам в одно место. Самое то.

Куда засовывать Алла Леонидовна определила сознательно и от такого определения позволила себе слегка улыбнуться. Прежде всего, она представила это действо, совершённое с её непосредственным начальником — Министром общего и специального образования области. Тётка министр имела весьма пышные формы, успешно наеденные на ниве народного образования и, наверное, здорово бы орала, буде с ней проводили бы такое непотребство. А ты не подписывай всякую дурь, после прочтения которой читающий сначала впадает в коматозное состояние, а потом в неконтролируемую ярость. Не придумывай законы, которые можно написать или с большого бодуна, или под действием тяжёлых веществ, ага, свой сажаю баклажан, всевозможный травка. Почему-то все распоряжения свыше походили на инструкции, как подавить волю подчинённому. А для этого надо заставить подчинённых коллег выполнять как можно больше идиотских правил, причем желательно, чтобы эти правила толком никто не знал и не понимал; чтобы правила постоянно менялись и противоречили друг другу. Еще лучше — если их физически невозможно выполнить. Тогда построить в шеренгу можно любого коллегу, строго спросить с него, а потом совершать над ним насилие. Плевать, что от этого резко падает адекватность объекта воздействия. Подчинённый должен постоянно находиться в тонусе и состоянии неопределенности, в подвешенном над пропастью виде. Он должен постоянно осознавать свою вину, каяться и трястись: а вдруг я опять сделал что-нибудь не так, как надо и меня сейчас накажут?

Вздохнув, Алла Леонидовна отложила в сторону очередной поистине эпохальный документ, в муках родившийся в недрах Министерства. Нет, такое без пол-литра не поймёшь. Перед ней лежала ещё целая стопка бумаги с серьёзными подписями и печатями, которую надо как-то умудриться изучить, довести мутный смысл из бюрократического шедевра до подчинённых, дать ответ вышестоящим и всё это желательно сделать вчера. Впрочем, к такому темпу работы она давно привыкла и держалась за свою работу всеми руками, ногами и зубами. В этом болоте надо уметь лавировать, чтобы и лягушки прыгали сытыми, и пиявки плавали целыми. Надо терпеть.

Третье сентября, работа кипит. Молодой поселковский народ грызёт гранит науки в стенах школы. Ученики, это вам не морковка — в землю сунул и растёт, с учениками работать надо каждодневно и в поте лица. Алла Леонидовна медленно прошлась по своим владениям. Первый этаж, где находился её кабинет, весь отдан младшим деткам. Здесь в коридорах стояла тишина: младшие ещё не все обнахалились до такой степени, чтобы шуметь или сбегать с уроков. Здесь порядок. У младших ещё совесть не атрофировалась, местами ещё имелась. Вот на втором или третьем этажах школы можно поймать прогульщика и вставить этому моральному разложенцу пистон. Но сейчас здесь просто так ошиваться дураков не находилось. Старшие обзавелись жизненным опытом: если им приспичило, просто ловко сбегали с уроков, а на глаза лишний раз попадаться директору и выслушивать нотации, никто не хотел. Ну, ладно, и здесь у нас порядок. Всё тип-топ! Директор спустилась по лестнице с третьего этажа и прошлась по коридору в сторону спортивного зала и пищеблока. А вот здесь творился непорядок: в спортивном зале детей практически никого не оказалось. Но несколько девятиклассников попались-таки за ничегонеделаньем. Как так? Девятиклассники — две девочки и два мальчика пожимали плечами, дескать, а мы чё, мы ни чё, учителя нет. А где он? Никто не знал, где физкультурник, но директор видела, что детки отводили глаза и пожимали плечами. Знают ведь прохиндеи, но молчат, как партизаны. Пришлось директору возвращаться в свой кабинет, где в приёмной сидела её секретарь Танечка. Правда этой Танечке исполнилось 46 лет, и звали её Татьяна Андреевна, а по фамилии она значилась как Лачинова. Но директор звала её Танечкой и ценила за то, что та почему-то знала обо всех событиях в школе, хотя из приёмной практически не отлучалась. Как так получалось, то какая-то загадка, но факт оставался фактом: Танечка знала всё и про всех. Она являлась ходячим компьютером (вернее сидячим) и архивом с компроматом на всех коллег и учеников. Танечкины сведения отличались чёткостью: она