полу что-то лежит. Это был белый пакет, а в нём — долларовые пачки. И предупредит её, что трепаться об этом нельзя, тем более — заявлять в милицию. Кончится это плохо, потому что менты слишком тесно связаны с бандитами. А те, если узнают, обязательно устроят разборку.

Ещё он думал о том, что пойдёт в Троицкое пешком, и по дороге выкинет пистолет в реку. Только не в Переплюйку, этот ручей, где видно всё дно, а в ту, что дальше. Дождётся, когда никого вокруг не будет, и забросит пистолет на самую середину.

Уснул он под утро. Сон его был тревожен, он то и дело просыпался в холодном поту. Ему снились то Чак с костылём, то тёмная внутренность склепа, где на кресте торчит отрезанная голова, то обгоревшая машина у реки. Он снова стрелял в кукуевцев, штурмующих дачу, и дрался с взбесившимся Никитой. Просыпаясь, он не хотел снова засыпать, но после предыдущей бессонной ночи у него не было сил бороться со сном. Голова сама валилась на подушку. Где-то за окном каркала ворона, а ему снилось, что это окровавленный Лис пытается сбросить с себя Сильвестрову кошку и кричит: «Доллары!.. Доллары!..»