нашим механиком, пускай прикинет, во что обойдется ремонт. И если у него будет желание найти покупателя, пусть ищет и продает.
- Доктор, случайно минуточки у вас для меня не найдется? - Давай, заходи, Катаре. Катарелла вошел, весь красный, сконфуженный и довольный. - Что это с тобой? Рассказывай. - Да вот, тут мне табель успеваемости за первую неделю дали, доктор. Конкурс информатики проходит с понедельника по утро пятницы. Хотел вам показать. Протянул сложенный вдвое листок. По всем предметам стоит «отлично»; в графе «Примечания» написано: «Лучший студент курса». - Ну молодчага, Катарелла! Ты флагман нашего комиссариата! Катарелла едва не прослезился. - Сколько человек у вас на курсе? Катарелла начал загибать пальцы: - Амато, Аморозо, Базиле, Беннато, Бонура, Катарелла, Чимино, Фаринелла, Филиппоне, Ло Дато, Шимека и Дзикари. Итого двенадцать, доктор. Если бы у меня под рукой был компьютер, я б еще быстрее сосчитал. Комиссар схватился за голову. Куда катится человечество?!
После осмотра «твинго» вернулся Галло: - Я разговаривал с механиком. Он согласен заняться продажей. В бардачке оказались технический талон на машину и схема дорог. Выложил все на стол перед комиссаром, но не ушел. Выглядел он еще более сконфуженным, чем Катарелла. - Ну в чем дело? Галло, не отвечая, положил на стол белый прямоугольник бумаги. - Я нашел это под передним сиденьем, со стороны пассажира. Посадочный талон на рейс Рим-Палермо: самолет прибыл в аэропорт Пунта-Раизи в десять вечера в прошлую среду, имя пассажира - Г. Спина. Ну почему люди, выбирая себе вымышленное имя, задался вопросом Монтальбано, всегда сохраняют собственные инициалы? Гвидо Серравалле выронил свой посадочный талон в машине Микелы. После убийства у него не было времени его искать, а может, он думал, что талон лежит у него в кармане. Поэтому он и уверял комиссара, что талона нет. К тому же он дал понять, что пассажир мог лететь под вымышленным именем. Но теперь, когда талон был найден, Монтальбано, пусть и не без труда, мог выяснить, кто на самом деле летел на том самолете. Только сейчас он заметил, что Галло по-прежнему стоит перед ним с понурым видом. И говорит упавшим голосом: - Если бы только мы с самого начала лучше поискали в машине… Да уж. Если бы они как следует осмотрели «твинго» на следующий день после обнаружения трупа, расследование пошло бы по правильному пути, Маурицио Ди Блази остался бы жив, а настоящий убийца сидел в тюрьме. Если бы…
С самого начала все это дело представляло собой череду подмен. Маурицио приняли за убийцу, ботинок приняли за оружие, одну скрипку подменили другой и эту вторую подменили третьей, Серравалле хотел, чтобы его приняли за Спину… Проехав мост, комиссар остановил машину, но не вышел. В окнах у Анны горел свет, он чувствовал, что она его ждет. Закурил, но выкурив половину сигареты, выбросил ее, завел мотор и поехал дальше. Совсем ни к чему добавлять к общему списку еще одну подмену.
Монтальбано вошел в дом, снял одежду, которая делала его похожим на карлика Багонги, открыл холодильник и взял с десяток оливок, отрезал приличный кусок сыра кашкавал. Устроился на веранде. Ночь была ясная, море тихо плескалось о берег. Больше он не станет зря терять время. Он набрал номер телефона: - Ливия? Это я. Я тебя люблю. - Что случилось? - испугалась Ливия. За все время их отношений Монтальбано говорил ей о любви только в минуты тяжелые и даже опасные. - Ничего. Завтра утром у меня кое-какие дела, нужно написать длинный рапорт начальнику полиции. Если все пройдет гладко, после обеда сяду в самолет и прилечу к тебе. - Я тебя жду, - ответила Ливия.
- Доктор, случайно минуточки у вас для меня не найдется? - Давай, заходи, Катаре. Катарелла вошел, весь красный, сконфуженный и довольный. - Что это с тобой? Рассказывай. - Да вот, тут мне табель успеваемости за первую неделю дали, доктор. Конкурс информатики проходит с понедельника по утро пятницы. Хотел вам показать. Протянул сложенный вдвое листок. По всем предметам стоит «отлично»; в графе «Примечания» написано: «Лучший студент курса». - Ну молодчага, Катарелла! Ты флагман нашего комиссариата! Катарелла едва не прослезился. - Сколько человек у вас на курсе? Катарелла начал загибать пальцы: - Амато, Аморозо, Базиле, Беннато, Бонура, Катарелла, Чимино, Фаринелла, Филиппоне, Ло Дато, Шимека и Дзикари. Итого двенадцать, доктор. Если бы у меня под рукой был компьютер, я б еще быстрее сосчитал. Комиссар схватился за голову. Куда катится человечество?!
После осмотра «твинго» вернулся Галло: - Я разговаривал с механиком. Он согласен заняться продажей. В бардачке оказались технический талон на машину и схема дорог. Выложил все на стол перед комиссаром, но не ушел. Выглядел он еще более сконфуженным, чем Катарелла. - Ну в чем дело? Галло, не отвечая, положил на стол белый прямоугольник бумаги. - Я нашел это под передним сиденьем, со стороны пассажира. Посадочный талон на рейс Рим-Палермо: самолет прибыл в аэропорт Пунта-Раизи в десять вечера в прошлую среду, имя пассажира - Г. Спина. Ну почему люди, выбирая себе вымышленное имя, задался вопросом Монтальбано, всегда сохраняют собственные инициалы? Гвидо Серравалле выронил свой посадочный талон в машине Микелы. После убийства у него не было времени его искать, а может, он думал, что талон лежит у него в кармане. Поэтому он и уверял комиссара, что талона нет. К тому же он дал понять, что пассажир мог лететь под вымышленным именем. Но теперь, когда талон был найден, Монтальбано, пусть и не без труда, мог выяснить, кто на самом деле летел на том самолете. Только сейчас он заметил, что Галло по-прежнему стоит перед ним с понурым видом. И говорит упавшим голосом: - Если бы только мы с самого начала лучше поискали в машине… Да уж. Если бы они как следует осмотрели «твинго» на следующий день после обнаружения трупа, расследование пошло бы по правильному пути, Маурицио Ди Блази остался бы жив, а настоящий убийца сидел в тюрьме. Если бы…
С самого начала все это дело представляло собой череду подмен. Маурицио приняли за убийцу, ботинок приняли за оружие, одну скрипку подменили другой и эту вторую подменили третьей, Серравалле хотел, чтобы его приняли за Спину… Проехав мост, комиссар остановил машину, но не вышел. В окнах у Анны горел свет, он чувствовал, что она его ждет. Закурил, но выкурив половину сигареты, выбросил ее, завел мотор и поехал дальше. Совсем ни к чему добавлять к общему списку еще одну подмену.
Монтальбано вошел в дом, снял одежду, которая делала его похожим на карлика Багонги, открыл холодильник и взял с десяток оливок, отрезал приличный кусок сыра кашкавал. Устроился на веранде. Ночь была ясная, море тихо плескалось о берег. Больше он не станет зря терять время. Он набрал номер телефона: - Ливия? Это я. Я тебя люблю. - Что случилось? - испугалась Ливия. За все время их отношений Монтальбано говорил ей о любви только в минуты тяжелые и даже опасные. - Ничего. Завтра утром у меня кое-какие дела, нужно написать длинный рапорт начальнику полиции. Если все пройдет гладко, после обеда сяду в самолет и прилечу к тебе. - Я тебя жду, - ответила Ливия.