уж другую,

С изобретеньем порохов,

Стал лик войны уж не таков:

Теперь загрохотали пушки

И нарекли их: "Бог войны";

И порох стал донельзя нужен,

Медеплавильные нужны

Для их литья теперь заводы;

И, в достославные те годы,

Царь Пётр Великий, на Урал

Татищева отправив, дал

О том наказ ему державный:

Заводы строить, плавить медь,

Дабы орудия иметь

И побеждать врагов злонравных,

На поле боя и в морях;

Чтоб в войске и на кораблях

В достатке было пушек новых.

И, в устье Егошихи вот,

В прикамских девственных дубровах,

Заложен здесь, у нас завод.

Так Пермь когда-то зарождалась;

И с ней история писалась

Великих всех трудов, побед,

Трёхсот, на протяженьи, лет.

Но век двадцатый- век моторов.

Теперь, в войне чтоб победить,

Нам супостата нужно бить

Не как во времена монголов,-

Мечом в кольчуге, со щитом,-

Теперь немного проку в том.

Господствует на поле боя

Теперь, одетое в броню,

Оружие совсем другое.

И лишь железному коню

Под силу стало в наступленьи

Победу одержать в сраженьи

И оборону одолеть,

Неся врагу разгром и смерть.

Перед войной ещё, в те годы,

Продукцию, что для войны,

Увы, на западе страны,-

КБ научные, заводы,-

Производили в основном;

Смертельная опасность в том

Теперь Отечеству грозила:

Чтоб от бомбёжки их спасти,

Правительство тогда решило

Их на Восток переместить.

Урал опорой стал державы;

Где прежде дикие дубравы

Шумели, до времён Петра,

Теперь стояли города;

И недра щедрые давали

Стране и уголь и металл,

И наш народ всё отдавал,

Что мог он, чтобы побеждали

Прикамья, в том числе сыны

На поле боя той войны.

Теперь бессчётно эшелонов

В эвакуацию неслось;

Порой, и для скота в вагонах,

Рабочим ехать в них пришлось;

К нам, в Молотов, в Свердловск, в другие

Большие центры, заводские,-

Вдали от фронта, в города,

Шли друг за другом поезда.

В бараках размещались люди,

В землянках даже иногда;

И подвиг тех людей труда

Пока мы живы- не забудем,

Победу кто в тылу ковал

И всё, что нужно фронту дал.

"В Химград." Куда? Где этот город?

В краю и в области какой?

Где нынче будут делать порох?

В секретности тех дней большой,

Рабочие, входя в вагоны,

Заполненные эшелоны,

Куда отправят их теперь

Не ведали; но вскоре Пермь

Их приняла и разместила:

"— Тут станция Химград?" "-Курья!"

В суровых буднях, без нытья,

Чрезмерно напрягая силы,

Чтоб росс фашиста победил,

Ковал победу русский тыл.

Боеприпасы, пушки, порох, -

Всё невозможно перечесть,

Давал Урал- страны опора

Для Родины, для нашей; здесь,

Как и по всей стране Великой,

Народ, от мала, до велика,

Сплотился, в трудовой встал строй,

Чтоб в смертной бойне мировой

Защитник был наш обеспечен

Всем, нужно что, чтоб победить,

Чтоб супостата мог он бить,-

Народ трудился безупречно;

Подростки, женщины уже,

Чтоб заменить отцов, мужей,

Тех, что ушли и воевали

За Родину свою, на фронт,

Заместо них к станку вставали

За это- низкий им поклон.

Пришла весна сорок второго…

И небо, заревом багровым,

Сулило снова лишь одно:

Опять Титанам суждено

В сражении сойтись нещадном,

Которое должно решить,

В войне кто должен победить;

Германец, хоть, побит изрядно,

Исполнен рвения опять

Реванш за пораженье взять.

Но где ударит он, проклятый?

Мы на Москву удара ждём,

А Гитлер, враг славян, заклятый,

Пойдёт совсем другим путём:

Удар он свой на юг направит,

И вновь нас отступать заставит;

На Сталинград и на Кавказ-

План генеральный в этот раз.

Ему российская столица

Теперь уже не так важна:

Ведь, дозарезу нефть нужна,

А то- грозит остановиться,

Военная машина вся,

В войне с Россией крах неся.

Бить немца летом, — то доселе

Не удавалось никому;

И пораженье мы терпели

Под Харьковом и на Дону.

В июне был Ростов захвачен;

Ужели навсегда удача

Лик отвернула свой от нас?

Неужто, Сталинград, Кавказ

Падут под натиском германца?

И враг, казалось, так силён,

Что Волгу перережет он.

И миру стало вновь казаться,

Как в сорок первом том, опять,

Что мы не сможем устоять.

Хоть героически сражались

Отчизны верные сыны,

В тылу все силы напрягались,

Чтоб победить смогли они,

Но свастика над Волгой вскоре,

Неся огромное нам горе,

Явилась в августовский день:

Немецких самолётов тень,

Возникла вдруг над Сталинградом;

И начался кромешный ад:

И стёрт в тот день был Сталинград,-

Врата разверзлись, будто, ада:

Горела даже Волга, — нефть,

Пылала, разлившись по ней,

Весь город пламя пожирало;

А то, что не могло гореть,-

Бомбардировкой разрушало

Люфтваффе, всюду сея смерть.

И города в тот день не стало…

Но это было лишь начало

Жестокой битвы, что потом

Ознаменует перелом,

Что мира потрясёт народы;

Провозглашён один завет:

"Для нас земли за Волгой нет!"

Во все войны проклятой годы,-

И до, и после, — нет другой

Свирепой, яростной такой,

Как в Сталинграде битвы страшной;

За пядь земли, за каждый дом

Сражались, вплоть до рукопашной,

В ожесточении святом.

Кромешный ад и днём и ночью:

Везде, кругом всё рвётся в клочья

От мин, снарядов и от бомб;

Полк прибывает за полком,

И в бой немедленно вступает

И то, что враг захватит днём,-

Наш, под неистовым огнём,

Обратно ночью отбивает.

Так в битве день за днём идёт,

И вот уж осень настаёт;

И в схватке уступить, жестокой,

Ни мы не можем, ни они;

Хотя потерь уже премного

Понесено за эти дни.

Но враг, потери не считая,

Всё рвётся к Волге, полагая,

Что только Сталинград падёт,-

И окончательная ждёт

Их грандиозная победа.

Они не ведают о том,

Что грандиозный ждёт разгром

И песенка их будет "спета",

И смерть их выкосит сама,

Едва лишь русская зима,

В права свои вступивши вскоре,

Им тут устроит "белый ад";

Им, всей Германии на горе,

Отныне будет Сталинград

На свете словом самым страшным.

Им не вернуться в день вчерашний,

Где от победы, от одной,

Они, блистательно, к другой

Шагали, страны покоряя,

Блицкригом поражая мир,

А бесноватый их кумир,

Над ними флаг свой развевая,

Кричал тогда: "Великоросс-

На глиняных ногах колосс!"

Когда зима, покровом снежным,

Покрыла, в ноябре, поля,

Окрест