— Сейчас слышишь меня? Не должны ли мы пойти за Доком? Где ты?

— …сказал… снова… связи.

Ветер на мгновение ослаб и потом снова обрушился на него. Видимость по-прежнему была близка к нулю. Томас должен быть где-то поблизости. Когда разразилась буря, он был совсем рядом. В двух шагах. Нужно восстановить связь. Подождать, пока утихнет вьюга. Интересно, что стряслось с рацией Дока. Или с самим Доком. Томас явно думает о том же самом.

— Док, Док… Прием… Док! Прием.

Вероятно, это просто технические неполадки, которые скоро будут устранены. Зная Дока, можно предположить, что он устроил для новичков нечто вроде испытания или просто жестоко пошутил над ними. Наверняка он слушает сейчас их обоих.

— Док, Док… Прием… Док! Прием.

3 /

Роберт Райт по прозвищу Док видел, что приближается буря, но не успел предупредить остальных.

Команда закончила сбор геоданных при помощи джи-пи-эс, и остаток дня был отведен на отдых. Они выдвинулись со станции К в 13:00 и спустились на снегоходах к береговой линии, в основном чтобы потрафить увлечению Томаса фотографией. Роберт предложил забраться на расположенную неподалеку гору Пристли-Хед, чтобы человеческая фигура на снимке давала представление о масштабе. Это выходило за рамки регламента, но не казалось проявлением неблагоразумия. Погода стояла великолепная, а ехать было недалеко. Док не собирался пропадать из виду и намеревался поддерживать постоянную радиосвязь с коллегами. Встав на вершине ледника, он придал бы фотографиям Томаса перспективу.

Собственно, гора Пристли-Хед была всего лишь незначительной выпуклостью на рельефе. Подъем от того места, где Док оставил снегоход, занял пять минут; обращенные к Бухте скалы возвышались над водой не больше чем на тридцать метров. Достаточно, чтобы немного оживить снимки Томаса. Отсюда открывался превосходный вид на всю долину. Неподалеку виднелась красная хижина полярной станции К, защищенная от ветра хребтом Гэррида и находящимися за ним вершинами К-7 и К-8. Ниже по склону тянулась посадочная полоса, отмеченная оранжевыми бочками из-под топлива и черными флажками, а еще дальше плескались темно-серые воды бухты Лопеса, окаймленной ледяным припаем. В Бухте сталкивались айсберги, неожиданно погружаясь в воду и раскачиваясь. Док посмотрел в сторону ледника Эверарда и увидел наползающие густые тучи, в которых сквозил слабый оранжевый отсвет, — надвигалась буря. Она появилась словно бы из ниоткуда и приближалась стремительно. Температура стала резко падать. Док увидел, как Томас глянул через плечо и попытался сложить штатив от фотоаппарата, а когда Док попробовал связаться с кем-нибудь по рации, ответа не было. Он увидел, как стоящий около снегохода Люк повернулся, чтобы посмотреть на него. Не успел Док сделать и двух шагов к спасительному склону, как вихрь налетел на него и толкнул обратно к краю скалы.

Док лег на живот и быстро заскользил по осыпающемуся щебню, пытаясь нащупать ногой упор и находя позади только пустой воздух. Он вытянул руки и постарался подтянуться. Закрыл глаза и сосредоточился. Согнул одну ногу, отвел влево и подтянул колено к груди. Ветер выл так отчаянно, что трудно было думать. Ботинок наконец коснулся выступа на скале, но, когда Док уперся в него, камень зашатался и упал с отвесного обрыва. В течение затянувшегося головокружительного мгновения его ноги болтались над бездной.

Док замедлил дыхание. Сосредоточился. И снова чуть продвинулся вперед. Скала была невысокой, но падения он бы не пережил.

В перчатках образовалось много свободного места. Щебень под ним казался скользким. Под животом он ощущал гребень хребта, ноги висели в воздухе. Он плотнее прижался к скале, толкая тело вперед. Рация лежала во внутреннем кармане куртки и больно упиралась в ребра. Док чувствовал, как она вибрирует. Двое других определенно пытались связаться с ним. Он никак не мог ответить. Оставалось надеяться, что парни не предадутся панике, а в соответствии с инструкцией найдут укрытие поблизости.

Подобное с ним уже случалось. Ничего необычного. Еще бы. Нельзя провести больше тридцати сезонов в этом ледяном мире без всяких инцидентов. Суть в том, чтобы успокоиться и начать думать. Всегда держать в голове следующий шаг. Сейчас следующий шаг очевиден: переместить тело дальше и просто скатиться со склона, затем спуститься в укрытие и связаться с коллегами. Сделав несколько медленных вдохов и выдохов, он приложил усилие, чтобы начать мыслить рационально. Стал сжимать и разжимать пальцы, стараясь восстановить циркуляцию крови в кистях рук. Ты не упадешь, пока не отпустишь руки, сказал ему однажды инструктор во время тренировки на расщелине. Логика не безупречная, зато придает храбрости. Не смотри вниз; не разжимай рук. Держись. Суть всегда только в одном: держаться.

4 /

Томас наткнулся на штатив и упал на колени. Камера была еще на месте. Он услышал треск рации и нашел ее лежащей в снегу.

— Прием, прием, я Томас, я Томас. Прием.

Последовало долгое молчание. Он приложил рацию к уху и послушал пробивающееся сквозь завывание ветра шипение.

— Супер, Томас, слава яйцам. Я уже начал волноваться за тебя, где ты, чтоб твою так? Я тебя не вижу. Я ничего не вижу.

— Да, Люк. Временные проблемы с навигацией. Прием.

— …проблемы. Можешь повторить? Прием.

— Не мог найти рацию. Эта проблема решена. Прием.

— Да, ладно, ладно. От Дока что-нибудь слышно? Прием.

— Никак нет. Прием.

— Может… должны… скалу…

— Связь прерывается. Можешь повторить? Прием.

— …слышишь меня?…пойти за Доком…

— Люк, не слышу, что ты сказал. Попробую снова связаться чуть позже. Конец связи.

Томас почувствовал, что в крови упал уровень сахара. Тело от этого размякло и ослабело. Он смахнул снег с фотоаппарата и попробовал включить его, но ничего не вышло. Это был подарок от его девушки. Он знал, что очень дорогой. В кармане Томас нашел питательный батончик и попытался съесть его не торопясь, чтобы желудок не свело спазмом. Он подумал о термосе с кофе, стоящем в сумке, которую Люк прикрепил к задней части снегохода. Они здесь варили кофе с большим количеством сахара и добавляли в него горячий шоколад. Ветер на мгновение ослаб и снова задул в полную силу. Очевидно, что довольно скоро погода прояснится. Он почувствовал, как спадает волна возбуждения. Эти маленькие драмы всегда длились недолго. Не то что раньше, не уставал повторять Док, и Томас был этому рад.

Когда он говорил знакомым, что собирается в Антарктиду, это звучало впечатляюще, но для него не имело такого уж большого значения. Томас