поддерживать порядок. В этом моя функция. Я не должен давать этим детям ссориться и драться между собой.
— Но их игра бессмысленна. Они ищут ответ на вопрос, который заведомо нельзя найти. Это сизифов труд.
— Значит, я буду бесконечно смотреть на этих детей. Мирить их с вами и между собой. Знать, что они никогда не смогут понять, зачем они здесь. Вы называете это «нести крест». Я называю это «функцией». Мое знание бесполезно и бесплодно. Их невежество продуктивно. Я говорил тебе, в большом знании большая скорбь.
Арбитр замолчал. Выдержав паузу, он продолжил.
— Деньги уже на счетах. Мне нужен хаос-генератор.
Девушка пробудилась ото сна. — … Я буду помнить о тебе… — …прокси.
Близнецы синхронно встали со своих мест, и пошли в сторону эскалатора, ведущего на нижние уровни. Шершень активировал «стекла» и зашел на финансовый кластер компании. Да, все в порядке, деньги пришли. С оффшорного счета. Бухгалтерам и плановикам теперь придется потрудиться… Внезапно окружающее пространство из пластика и стекла подернулось тонкой рябью, размываясь под напором невидимых волн. Элементы интерьера и яркие вывески магазинов растворились в воздухе, не осталось почти ничего. Он продолжал сидеть на «пятаке», но пустота вокруг стала ошеломляюще чистой и единственное, за что мог уцепиться взгляд — темно-синяя тропинка, уводящая в бесконечность. Дорога в никуда, по которой топал маленький шут с длинным горбатым носом…
Девушка пробудилась ото сна. — … Я буду помнить о тебе… — …прокси.
Близнецы синхронно встали со своих мест, и пошли в сторону эскалатора, ведущего на нижние уровни. Шершень активировал «стекла» и зашел на финансовый кластер компании. Да, все в порядке, деньги пришли. С оффшорного счета. Бухгалтерам и плановикам теперь придется потрудиться… Внезапно окружающее пространство из пластика и стекла подернулось тонкой рябью, размываясь под напором невидимых волн. Элементы интерьера и яркие вывески магазинов растворились в воздухе, не осталось почти ничего. Он продолжал сидеть на «пятаке», но пустота вокруг стала ошеломляюще чистой и единственное, за что мог уцепиться взгляд — темно-синяя тропинка, уводящая в бесконечность. Дорога в никуда, по которой топал маленький шут с длинным горбатым носом…