глазами. Никогда еще я не сражался с человеком, настолько похожим на меня. Он знал все мои ходы, равно как и я его. Казалось, будто ни один из нас не в состоянии превзойти другого.

— Продолжай! — бросил я Эйберу.

Он улыбнулся.

— Через несколько секунд после того, как вы с отцом удалились, Узор замерцал. А потом появился вот он. Другой ты. Только он был совершенно не в себе, как перед этим отец. Он не помнил ничего: ни как ты предал короля Утора, обманом заставив отца сделать для тебя новый Узор, ни как ты задумал стать правителем всех Теней.

— Весьма извращенный взгляд на вещи! — не удержался я.

Эйбер пожал плечами.

— У каждого свое представление об истине. Ну, как бы там ни было, я забрал его с собой в Хаос, спрятал там и выходил. Но он не в точности такой же, как ты. Он с большим вниманием отнесся к идее последовать за королем Свейвиллом. И он не пытается меня убить. А потому, дорогой брат, я сделал ставку на другого моего дорогого брата.

— Ты хочешь, чтобы он убил меня и занял мое место.

— Совершенно верно.

— И вы двое будете править Тенями… с любезного дозволения Свейвилла?

Эйбер хмыкнул.

— Что-то в этом духе. Да. А ты умнее, чем кажешься.

Я провел двойной финт — один из отцовских приемов, — и мой клинок прошел через защиту моего двойника. Я перенес весь свой вес на переднюю ногу и сделал выпад — и ранил его в правую руку, до кости.

Двойник ударил меня в лицо кулаком с левой руки. Я отлетел назад, оглушенный, но он не последовал за мной, дабы довести дело до конца.

Я посмотрел ему в глаза. Двойник не издал ни звука, но я понимал, что ему больно. Он быстро терял кровь. Должно быть, я повредил ему артерию. Лицо его побледнело.

— Сдавайся! — сказал я.

— Я не могу, — отозвался он.

— Почему? Из-за него? — я кивком указал на Эйбера.

— Нет. Потому что остаться может только один из нас.

Он перебросил меч в левую руку. Рана у него на руке затянулась прямо на глазах. Похоже, у нас имелся еще один общий талант — он мог менять облик не хуже меня. Что и сделал, чтобы затянуть рану и остановить кровотечение.

Я бы и сам поступил точно так же.

К несчастью, ему пришлось потратить часть сил и внимания на поддержание новой формы. А это при прочих равных дало мне преимущество.

Мое кольцо предупреждающе запульсировало. Я нырнул в сторону за миг до того, как услышал позади знакомый щелчок спущенной тетивы арбалета.

Конечно же, это был Эйбер. И конечно же, он только что выстрелил мне в спину.

Я развернулся — никогда еще я не двигался так быстро — и метнул свой меч в Эйбера. Меч вонзился в правое плечо и пришпилил Эйбера к дереву. Эйбер завопил от боли.

К сожалению, в результате всего этого я оказался безоружен.

Усмехаясь сквозь боль, мой двойник двинулся вперед, держа меч наготове. Я быстро выхватил нож и принялся пятиться.

— На колени, — приказал он мне. — Подними голову. Я сделаю это быстро — одним ударом. Ты хорошо дрался и заслужил это.

— Оглянись, — сказал я, устремив взгляд поверх его плеча. — Ты еще не победил.

Двойник заколебался. Конечно же, за спиной у него ничего не было, но, когда то же самое сказал Эйбер, у меня за спиной находился он. Стоило ли рисковать?

Он знал, что сейчас преимущество на его стороне. А для того, чтобы проверить, есть ли опасность, достаточно было и секунды. Но когда он бросил взгляд через плечо, я швырнул нож ему в голову. Он отбил нож мечом, но за это мгновение, пока его рука была поднята, я приблизился к нему вплотную. Настолько близко, что меч уже не мог ему помочь.

Я отбросил его, врезав как следует. Он упал — шлем слетел и откатился в сторону, — а я прыгнул на него сверху. А потом принялся изо всех сил молотить его по лицу. Он не кричал — лишь вертелся, пытаясь вырваться, пока я лупил его. Я остановился, когда острые обломки его черепа начали резать мне костяшки.

Тяжело дыша и пошатываясь, я поднялся на ноги. Внезапно меня охватило изнеможение, как будто драка продолжалась много часов. Я медленно повернулся.

Эйберу за это время удалось выдернуть меч из дерева и из плеча. Но вот удержать его в руках он уже не мог, хотя и пытался. Руку его свела судорога, и меч выпал из разжавшихся пальцев.

И когда я увидел, как он стоит, мрачно и упрямо, с зияющей, кровоточащей раной в плече, меня вдруг поразило, насколько же он на самом деле жалок. Он никогда не оправдывал отцовских ожиданий. Он убил короля Утора. И теперь я был абсолютно уверен, что он, по крайней мере дважды, подсылал убийц ко мне.

Но, несмотря на все это, он до сих пор нравился мне. И дело было не в заклинании. Он действительно мне нравился — и потому убить его было очень трудно.

Эйбер упал на колени и улыбнулся своей кривоватой улыбкой.

— Я полагаю, пытаться объясниться уже слишком поздно?

— Да, — сказал я и подобрал свой меч.

— Я все еще могу быть полезен, — сказал он. — Я тебе нужен, Оберон.

— Что случилось с Фенном? — спросил я.

— Другой Оберон несколько… перестарался, допрашивая его. Он не поверил рассказу Фенна про медленный яд.

— То есть он мертв.

— Да. Вот видишь? Я могу быть полезен. Я тебе нужен.

— А Изадора? Леона? Дэвин?

— Не знаю. Но я могу узнать. Если кто и может, так это я.

— Ты прав, — медленно произнес я. — Ты мне нужен.

Эйбер облегченно вздохнул.

— Хорошо.

— К несчастью, — продолжал я, — мне также нужно еще побыть в живых.

И одним быстрым, точным ударом я снес брату голову с плеч. Его тело рухнуло наземь и застыло. Голова прокатилась несколько футов, потом остановилась лицом в мою сторону. Глаза моргнули несколько раз, затем остекленели.

Я обессилено прислонился к дубу и заплакал. Из всей семьи я сильнее всего любил Эйбера. Не Эйбера-предателя, а того Эйбера, который дружески принял меня в Джунипере. Того Эйбера, который помог мне почувствовать себя частью семьи. Того Эйбера, которому я доверял и в которого верил, пусть даже это и было вызвано чарами.

В конце концов, выплакавшись, я похоронил его в этой безымянной Тени, в безымянной могиле, рядом с моим двойником. Надеюсь, ныне они оба обрели покой.

Потом я поднялся, собравшись с силами, и отправился выяснять, что произошло с моим отцом, с моим братом Коннером и со всеми теми Тенями, которыми мне было предназначено править.