ему, что такое «хорошо», а что нет? Пожалуйста! — После еще одной паузы он добавил: — Даже самый последний Ремора знает разницу между хорошим и плохим, мисс.

Это было несправедливо — называть себя так уничижительно. Похоже, он принимал ее за расистку, хотя Кви Ли ею не была. Она не считала его низшим существом. В конце концов, оба они являлись людьми. И их свел очаровательный и обаятельный манипулятор — ее дорогой муженек… Внезапно Кви Ли испытала такой гнев на Перри, что ее едва не затрясло перед этим чужаком.

— Мисс?

— Сколько? — спросила она. — Сколько он вам должен, и как срочно вам это нужно?

Сначала Орлеан ответил на второй вопрос, с тошнотворным скрипом в плече подняв руку.

— Слышите? — уточнил он, словно собеседница была глухая. — Моя изоляция нуждается в замене. Или, по крайней мере, в ремонте. Если возможно, то завтра.

Рука согнулась, и локтевой сустав мучительно застонал.

— Все свои сбережения я уже потратил на переборку реактора.

Кви Ли достаточно знала об оболочках жизнеобеспечения, чтобы оценить положение Орлеана. Реморы работали на корпусе корабля, порой оставаясь в открытом космосе часами и днями. Нарушение изоляции было катастрофой. Крохотное отверстие могло умертвить большую часть тела, и тогда страдающий мозг впадал в спасительную кому. Оставленный на произвол судьбы и уязвимый Орлеан зависел от милости радиационных бурь и метеоритных дождей. Да, она понимала. Вышедшая из строя оболочка представляла собой недопустимую опасность, с которой не могли сравниться более мелкие беды, — и что она могла тут сказать?

Кви Ли ощутила глубокое сочувствие к этому человеку.

Орлеан, казалось, перевел дыхание и выпалил:

— Перри должен мне пятьдесят две тысячи кредитов, мисс.

— Понимаю. — Сглотнув, она представилась: — Меня зовут Кви Ли.

— Кви Ли, — повторил он. — Да, мисс.

— Как только Перри явится домой, я поговорю с ним на эту тему. Обещаю.

— Я был бы вам очень благодарен, если бы вы это сделали.

— Сделаю.

Уродливый рот приоткрылся, и Кви Ли увидела зеленые и серо-синие пятна на молочной ткани горла. Они являлись признаками рака или, может быть, представляли собой какой-то новый орган. Кви Ли не могла поверить, что находится в обществе Реморы — самого странного представителя человечества, который, несмотря на все россказни об их отваге и даже безрассудстве, оказался очень ранимым. Кви Ли поняла, что он даже испуган. Влажное оранжевое лицо содрогалось, словно от отчаяния, и, когда он повернулся, раздался жуткий скрежет.

— Спасибо вам, Кви Ли, — произнес он. — За ваше время, за терпение и вообще за все. Пятьдесят две тысячи кредитов!

Ей хотелось завизжать. Что она и сделает, когда останется одна. Перри поставил этого человека в ужасное положение и узнает об этом, как только удостоит ее своего общества. Да, она достаточно терпелива и может снисходительно относиться к большинству его недостатков. Но не сейчас. Пятьдесят тысяч кредитов — это не состояние, и они позволят Орлеану восстановить свою оболочку, вернуть ему целостность и надежность. Может, она сумеет связаться с Перри и ускорить процесс…

В дверях Орлеан повернулся, чтобы попрощаться. Оболочка блестела под искусственным солнечным светом, а лицевая пластина потемнела, и теперь Кви Ли больше не могла разглядеть черты его лица. Хотя у него могло быть какое угодно лицо; что такое сейчас лицо? Она помахала ему и, чувствуя тошноту, прикинула, что пятьдесят две тысячи кредитов означают для нее…

…если предположить, что ей придется…

Но нет, решила она. Ей не хватит сочувствия. Чуть быстрее, чем обычно, она приказала экрану безопасности снова включиться, и он помог заглушить этот ужасный скрип сочленений, когда Ремора, шаркая, направился к себе.

У корабля было много имен и обозначений, но давние пассажиры и команда называли его только кораблем. Никакой другой межзвездный корабль не мог сравниться с ним. Ни по размерам, ни по своей истории.

Корабль был стар по любым меркам. Создала его исчезнувшая раса гуманоидов, скорее всего, еще до того, как на Земле зародилась жизнь, но потом без всякой видимой причины оставила его. Специалисты утверждали, что изначально он представлял собой бессолнечный мир, одну из бесчисленных планет юпитерианского типа, разбросанных в космосе. Строители использовали собственный водород планеты, чтобы снабжать топливом огромные двигатели, которые миллионы лет разгоняли корабль, пожирая его газовую оболочку. Сегодняшнему кораблю осталась сердцевина, многократно усовершенствованная и его строителями, и людьми. Его каменное и металлическое чрево было пронизано переплетением проходов, изолированных помещений и хранилищ топлива. Здесь было достаточно места для сотен миллиардов пассажиров, хотя сейчас на борту находилась лишь малая часть этого количества. Корпус являлся особой броней, созданной из гиперволокна толщиной в несколько километров, и достаточно прочной, чтобы выдержать столкновение на любой скорости.

Корабль появился откуда-то из-за пределов Галактики, давным-давно войдя в пространство, где обитало человечество. Он был объявлен трофеем и использовался в разных целях, а затем переоборудован настолько хорошо, насколько сумели его новые владельцы. Образовалась корпорация, началось продвижение на рынок. Древние двигатели вернули к жизни, и теперь можно было корректировать курс корабля. Билеты продавались и людям, и инопланетным существам. Манили новизна и возможные приключения. Один оборот вокруг Млечного Пути, полет в полмиллиона лет вдоль спиральных звездных рукавов. Даже для бессмертных это было долго. Но у таких людей, как Кви Ли, хватало и денег, и терпения. Именно поэтому она за часть своих сбережений купила эти апартаменты. Она понимала, что путешествие недолго будет привлекать новизной. Три или максимум четыре оборота — и что потом? Люди захотят чего-то нового и волнующего. Разве не так происходило всегда?

Кви Ли не была долгожительницей по рождению. Ее предки тысячекратно усовершенствовали себя, сведя на нет процесс старения. Хрупкие ДНК уступили место куда более надежным генетическим конструкциям. Благодаря таким изменениям появились многочисленные полезные протеины, энзимы и мощные механизмы восстановления. Иммунная система стала близка к идеальной; болезни были уничтожены. Нормальная жизнь не могла оказать на человека никакого отрицательного воздействия. И даже трагические случайности далеко не всегда приводили к необратимым последствиям. И тело, и ум Кви Ли были способны противостоять невообразимому количеству бед и опасностей.

Но Реморы,