взгляде круглых желтых глаз не было злобы, скорее недоумение, а может быть, скука.

Вдруг черный нос снова дрогнул, сморщился, янтарные глаза опять сузились и риндль громко чихнул.

Инспектор, который успел заслониться локтем, едва удержался на ногах. Риндль мельком глянул на него, попятился, брезгливо отряхнул передние лапы и, резко повернувшись, исчез за деревьями.

Ивар опомнился первый. Перевел дыхание, шагнул к Инспектору, шепнул:

— Ну вот, он тоже понял… Скорей возвращаемся. Бежим!

Инспектор не ответил. Опустив голову, молча последовал за Иваром.

* * *

Когда они взлетели, пушистый рыжий шарик выкатился из кустарника на мысу, распрямился, присев на коротких задних лапках, и, подняв к небу длинное темное рыльце, долго глядел им вслед. Потом похлопал себя передними лапками по животу, подобрал пушистый хвост и исчез в кустах.

На базу Заповедника Инспектор и Ивар возвратились затемно. Леа ждала их на веранде. Обнимая Ивара, шепнула:

— Я очень тревожилась. Радировал Дон. Он видел на севере свежие следы риндля…

— Да, я знаю, — сказал Ивар. — Мы там были; я читал его записи. Кажется, риндли, не совсем то, что мы думали, дорогая… Пожалуй, мы их больше не увидим.

Леа взглянула на него, улыбнулась:

— Еще один шаг к контакту, правда? Они должны поверить… Должны… И знаешь, птицы сегодня вернулись… А он?.. — Леа бросила быстрый взгляд на Инспектора.

— Он… — Ивар, улыбаясь, молча глядел на нее.

Леа поняла, тихонько рассмеялась:

— Значит, сегодня он будет спать спокойно.

— Да, и завтра покинет Аосту навсегда…