порога. Раскопает пальцами ямочку, сунет туда ножку гриба и землёй присыплет. Впереди шли красные подосиновики, а за ними — коричневые подберёзовики и белые. Все грибы из Енькиной корзинки посадила. Потом они спрятались с Енькой за кустами смородины. Алёна позвала:
— Бабушка!
Вышла бабушка. Руками всплеснула:
— Ой, грибы! Как же они к нам из леса пришли?
— Это их медведь привёл! — крикнула из-за кустов Алёна.
— Какой такой медведь? — удивилась бабушка.
— А тот медведь, что Енькиного дедушку напугал! — Алёна зарычала и выскочила из-за кустов.
Бабушка испугалась:
— Ой, я думала, правда медведь!
— Конечно, — сказала Алёна. — Огромный такой медведище. Помнишь, как он Енькиного дедушку напугал?
— Как не помнить, — кивнула головой бабушка. — Это за Быстрицкими наволоками? У нас все про этот случай знают. Что ж, и теперь, значит, тот медведь в кустах сидит?
— Да. — Алёна крикнула: — Медведь, зарычи!
Но в кустах было тихо.
— Пойдём посмотрим, — позвала Алёна бабушку.
Они подошли к кустам. Там никого не было.
— Убежал, — вздохнула Алёна.
— Убежал и корзинку бросил, — сказала бабушка.
А другой подала Алёне. И они вместе прочитали вот что:
Очень прошу тебя: слушайся бабушку, не ходи одна к речке и вообще не уходи далеко от дома. У нас с мамой много работы. Сейчас мы достраиваем детский сад. Здесь есть большая терраса, где вы будете спать днём. А ещё — большой бассейн для плавания. Там можно будет плавать и зимой.
Вот я нарисовал тебе бассейн и ребят, как они плавают. А девочка с косичками — я подрисовал над ней птичку — это ты, Алёнушка!
Про твои лесные дорожки я рассказал строителям. Всем очень понравилось. Наш город всегда будет дружить с лесом.
Вот тут я тебе рисую дерево — кедр, а на нём шишку с кедровыми орешками — знаешь, маленькие такие, коричневые орешки, очень вкусные. Этих деревьев здесь много. Мы с мамой крепко тебя целуем. Нарисуй и ты нам что-нибудь».
— А я уже нарисовала папе письмо! — закричала Алёнка. — Мы вместе с Енькой написали! — И подала бабушке Даше тетрадку. Это была та самая тетрадка, в которой Алёнка нарисовала город, а Енька — медведицу.
ПЛАТЬЕ
Алёна смотрела на дорогу, на шоссе. Мимо проезжали машины — легковые и грузовые. Потом через шоссе перешли четыре гуся. Они шли неторопливо, покачивали шеями, чуть-чуть поворачивали головы с длинными носами. Они шли так важно, что Алёна сначала рассмеялась, а потом ей тоже захотелось покачать шеей и пойти за гусями. Она повернула голову и увидела Еньку. — Чего тебе? — строго спросила Алёна, как будто Енька не имел права тут ходить. Енька молчал. — Ты за мной подглядывал? Енька насупился: — Не… — и тихо добавил: — Тётя Нюра на почту позже поехала: у ней Любка заболела. — А-а! Всё-таки подглядывал. Откуда ты знаешь, что я жду письма? Енька мог бы ответить: Алёна сама ему рассказывала. Но он опять промолчал. — А я и так письмо получу. Мне его лошадки привезут. — И Алёна, подражая гусям, подняла голову и постаралась вытянуть нос. — Да, лошадки… Енька не спорил, смотрел вдаль, за реку. — Думаешь, я обманываю? Идём, покажу. Алёна пошла через шоссе, а за ней Енька. Потом они побежали к реке. И снова Алёна нашла тот пень. Сдерживая дыхание, она наклонилась и опять увидела на верху пня серые грибы на тоненьких ножках, но муравьишки-сторожа не было. — Принеси прутик, — шёпотом попросила Алёна. — Сейчас мы постучим по домику. Алёна стала на колени, постаралась заглянуть в окна лесного домика. — Вот, — протянул ветку Енька. — Тссс! Тише, они спят. Хочешь поглядеть? Енька тоже наклонился, прислонил лицо к зелёному мху, которым порос пень. — Ты сейчас ничего не увидишь, — говорила Алёна. — Они погасили огонёк, потому что очень устали. И день и ночь шил паучок из паутины красивое-красивое платье. А муравьишка ему помогал: приносил из леса разные травки, цветочки и ещё такие блестелки и звенелки, чтобы, кто наденет это платье, сразу — дзинь-ляля! — так оно и засверкает, зазвенит… А красный жук-кузнец отковал золотые подковки для белых лошадок, а ещё большую такую тележку. А ты думаешь, кто поедет в этой тележке? — Ты, — тихо сказал Енька. — Ага, — быстро согласилась Алёна. — А для кого платье? — Для тебя, — ещё тише сказал Енька. — Да, я в этом платье поеду в далёкий город. А в какой — пока ещё нельзя говорить. И вообще не надо тут шуметь. Идём. Енька поднялся. Алёна шепнула в окошечко: — До свидания. Скоро приду к вам за платьем. Когда они отошли, Алёна сказала: — Жалко, что ты даже лошадок не увидел. Енька промолчал. А уж в самой деревне он спросил: — Если ты наденешь то платье, — значит, уедешь, да? И тут Алёна ничего не сказала.ПИСЬМО
Алёна, может, потому не ответила Еньке, что увидела женщину с большой чёрной сумкой на плече — почтальона тётю Нюру. Она только что слезла с велосипеда. Алёна, позабыв про Еньку, побежала через дорогу: — Тётя Нюра! — закричала она. — А мне нет письма? — Алёна чуть на велосипед не налетела. Тётя Нюра, как показалось Алёнке, посмотрела строго: — А ты кто такая? — Я Алёна. — Ах, Алёна… — И вдруг улыбнулась: — А читать-то, Алёна, умеешь? — Я своё имя читать могу. — Ну, тогда держи. И она подала Алёнке толстое письмо с большой голубой маркой. Алёнка схватила письмо — и скорее к бабушке. Бабушка Даша пошарила на комоде очки, надела их и только потом аккуратно надорвала конверт. Один исписанный листочек отложила: — Это мне.А другой подала Алёне. И они вместе прочитали вот что:
«Милая Алёнушка —
Аленький цветочек!