И травы молчали — не перешёптывались.
Даже ветер теперь обтекал деревню стороною, чтоб не шуметь, чтобы не будить.
И только Вася никак не мог заснуть. Он всё ворочался с боку на бок на кровати: то задремлет и увидит большие деревья, услышит рёв ветра, почувствует на щеке колючую ветку ели, то опять откроет глаза. — Миша! — позвал шёпотом Вася. — Миша! — Чего? — А куда ведёт эта дорога? — Какая дорога? — А такая, деревянная, в лесу… — Лежнёвка, что ли? По ней лес возят машинами в Крутую Осыпь. — В Крутую Осыпь? — переспросил Вася. — Далеко, да? — Нет, километров за двадцать пять, на лесопункт. — Миша, а давай мы тоже съездим туда, в Крутую Осыпь. — Можно. Мы с тобой всё кругом объездим. — Всё кругом, — прошептал Вася и тут же крепко заснул.
И только Вася никак не мог заснуть. Он всё ворочался с боку на бок на кровати: то задремлет и увидит большие деревья, услышит рёв ветра, почувствует на щеке колючую ветку ели, то опять откроет глаза. — Миша! — позвал шёпотом Вася. — Миша! — Чего? — А куда ведёт эта дорога? — Какая дорога? — А такая, деревянная, в лесу… — Лежнёвка, что ли? По ней лес возят машинами в Крутую Осыпь. — В Крутую Осыпь? — переспросил Вася. — Далеко, да? — Нет, километров за двадцать пять, на лесопункт. — Миша, а давай мы тоже съездим туда, в Крутую Осыпь. — Можно. Мы с тобой всё кругом объездим. — Всё кругом, — прошептал Вася и тут же крепко заснул.