пожаловалась Теофания, недовольная, что на нее не обращают внимания.
– А кого это волнует? – сказал Лоуренс. – Мы решаем с кузеном важные дела, и я не могу спокойно разговаривать, когда какая-то выскочка сует свой нос куда не следует!
– Выскочка? – вспыхнула Теофания. – Как вы смеете так со мной разговаривать? Я не выскочка! Не выскочка! Нет!
– Выскочка! – с удовольствием повторил Лоуренс. – К тому же – ненормальная!
– Замолчите! – приказал сэр Уолдо.
– С радостью, – поспешно согласился Лоуренс.
– Да пусть я буду кем угодно, но не расфуфыренным франтом, каким вас считает Кортни! А еще…
– Я сказал – замолчите!
Теофания была так ошарашена этим окриком, что потеряла дар речи, словно не веря, что Совершенный обращался к ней, а не к своему кузену. Она шумно вздохнула и стиснула руки. Мисс Трент умоляюще посмотрела на сэра Уолдо, но он, не обращая на нее внимания, подошел к разъяренной красотке и приподнял ее подбородок.
– А теперь послушайте меня, дитя мое, – жестко произнес он. – Вы начинаете надоедать мне, а я этого очень не люблю. Еще я терпеть не могу истерик. Если вы не хотите, чтобы вас хорошенько отшлепали, чего вы заслуживаете, избавьте меня от неприличных сцен!
Наступила мертвая тишина, которую через минуту или две осмелился нарушить Лоуренс. Он вскочил, подошел к сэру Уолдо, взял своего кузена за руку и с чувством ее пожал.
– Все-таки я в тебе не ошибся! – воскликнул он. – Ты удивительный, ты великий человек, черт меня побери!