лавина информации. Стена рухнула. Все было так просто. Ошеломленная, она оттолкнулась от темного окна и ринулась назад, в освещенные коридоры. В голове пчелиным роем жужжало новое понимание, данных было столько, что она боялась, как бы они не ускользнули прежде, чем она успеет поделиться ими с кем-нибудь. На Ястренко женщина наткнулась перед лазаретом и с разбегу влетела в его объятия.

— Вал! — победоносно воскликнула она. — Я нашла ключ!

— Ключ? — Он нахмурился, затем кивнул и коротко улыбнулся — морщинки в уголках глаз мужчины углубились. — Это хорошо, Дженна. Очень хорошо.

— Что-то ты не слишком обрадовался. — Дженна отпрянула, равнодушие мужа поумерило ее пыл. — Ты что, не понял? Я наконец нашла способ совместить наши математические системы. Я разгадала код.

— Прекрасно. — Он поцеловал женщину, но как-то отстранение, будто нехотя. — Я счастлив.

— Какого черта, что с тобой? Я думала, ты запрыгаешь от восторга! Мы ведь наконец начнем разбираться в их технологии!

— Да… — Ястренко приоткрыл рот, чтобы сказать еще что-то, но промолчал. Бережно, крепко держа Дженну за плечи своими большими руками, он отстранил ее так, чтобы смотреть жене прямо в глаза. — Дженна, немногим более двух часов назад тэйд триссы прислали сообщение. Просят, чтобы мы отстыковались и отошли на безопасное расстояние. Они намерены отбыть через три дня.

— Нет. — Дженна смотрела на мужа, не веря. — Нельзя позволить им уйти. Только не сейчас. Ради бога, Вал, нам нужно что-то сделать.

— Знаю. — Голос его упал, и Дженне даже показалось, что он сейчас расплачется. — Вот почему Эмили имплантировали ольфакторный датчик.

— Марксер? — Желудок Дженны перевернулся, когда она подумала о бледной, напрочь лишенной чувства юмора женщине-психологе, занявшей ее место в Реке. — Ты же не серьезно? Если кто-то и должен отправиться вниз, так это я!

Ястренко, не мигая, глядел на нее. На один жуткий миг у Дженны создалось впечатление, что он хотел, чтобы именно она, а не Марксер подверглась опасной операции. Она отскочила, убежденная, что в зрачках мужчины мелькнуло предательство. Вина. Стыд. Подтверждение. Дженна не отрывала от него взгляда, слишком ошеломленная, чтобы говорить, ведь то, что осталось от ее когда-то незыблемого мира, в мгновение ока превратилось в ничто. Ну и дура же она, раз не заметила этого раньше. Пока она, не подавая о себе вестей, находилась в странном мире тэйд триссов, ее муж влюбился в другую женщину.

Гравитация выросла, и все незакрепленные вещи скопились грудой в дальнем углу крошечной каюты — корабль тэйд триссов постепенно увеличивал скорость вращения. Оцепеневшая от дневных событий Дженна сидела, набросив на плечи одеяло, у своего рабочего пульта. Ее знобило. Ей отчаянно хотелось моргнуть и обнаружить, что роман мужа всего лишь иллюзия, очередной побочный продукт ее погружения. Она знала Эмили Марксер не один год, но никогда не думала о ней как о сопернице. Эта женщина казалась стерильной, практически бесполой, бледной карикатурой на холодную особь из Лиги плюща.^[6] Чем эта вобла могла привлечь такого естественного, пылкого мужчину, как Валерий Ястренко? Дженна поплотнее завернулась в одеяло. И чем она сама оттолкнула мужа? Лига плюща— и

— Прекрати, — прошептала женщина, коря себя. — Я не виновата.

Она рассердилась — и обрадовалась гневу. Вдруг раздался треск, словно сломалась сухая ветка. Дженна опустила взгляд и с удивлением увидела в своих пальцах расколовшийся пополам тонкий пластиковый стилус.

Женщина разжала кулак — обломки лениво полетели в дальний угол — и уставилась на планшет, мерно мерцающий на ее столе. На маленьком экране горели написанные от руки символы и уравнения, некоторые знакомые, другие грубо приближенные к «вкусо-запахо-касательным» схемам тэйдов. Она даже не осознавала, что машинально рисует, пока не узнала свой стремительный, почти неряшливый почерк. У нее все еще не было доказательств, но Дженна знала, что длинная цепочка цифр сойдется. Она вздохнула.

— Возможно, ублюдку стоило обмануть меня месяцы назад. Тогда бы мы все могли отправиться домой.

За ее спиной кто-то кашлянул. Дженна медленно обернулась и увидела ждущего снаружи в коридоре Ястренко. Рука его лежала на дверном косяке.

— Я пришел, только чтобы забрать свои вещи, — сказал он.

Она молча кивнула. Ястренко проскользнул мимо жены, нашел дорожную сумку и принялся торопливо запихивать в нее одежду и прочие пожитки. Дженна сидела за столом и наблюдала. Ястренко вытащил последнюю пару носков из своего ящика, затем крепко затянул раздувшийся баул ремнем.

— Прости, Дженна, — начал он, но Дженна не дала ему продолжить:

— Не надо. Мне не нужны твои извинения или твои треклятые оправдания. Может быть, когда-нибудь, но не сейчас.

Он отвел глаза, стыдясь встретить ее взгляд. Ястренко с набитой сумкой в руке уже повернулся, чтобы уйти, но остановился, заметив символы на экране электронного блокнота.

— Это твои теоремы? Дженна кивнула.

— Похоже на описание гармонических вибраций.

— Да. — Несмотря на злость, чувство открытия все же рвалось на волю. — Во всем, что касается тэйд триссов, нет абсолюта. Неудивительно, что мы не могли понять, что они пытаются сказать нам. Нам требуются конкретные цифры. А им даже понятие это недоступно. Фактически в их лексиконе есть только два числа.

— Но это невозможно. — Ястренко нахмурился.

Дженна развернула планшет, тайно наслаждаясь замешательством мужчины, и провела пальцем по разбросанным на экране знакам, вычерчивая кривую.

— Для нашего образа мыслей — да. Но не для их. Для них вся Вселенная — это бесконечная нить. У тэйд триссов существуют лишь две цифры: единица и не-единица. Один плюс один у них не два. Сложи один и один — и получишь большую единицу.

— Большую? — В голосе Ястренко прозвучало сомнение, но он наклонился ближе, изучая уравнения. — И это позволяет им манипулировать пространством-временем?

— По-видимому. — Дженна пожала плечами. — Я не физик. Ястренко выпрямился, не отрывая взгляда от планшета, и удивленно покачал головой.

— Нам потребуются годы, чтобы вникнуть в это. — Внезапно возбуждение в его глазах угасло, сменившись виной. — Дженна, я люблю тебя.

— Странный же ты выбрал способ показать это.

Он подхватил сумку и шагнул к выходу, но повернулся, еще не покинув тесной каюты.

— Да, вот еще что. Экипаж хочет, чтобы ты присутствовала в кабине, когда Эмили спустится вниз. — Голос мужчины дрогнул, споткнувшись об имя той, другой. — Им нужно, чтобы ты контролировала ее передачи.

— Я там буду, — бесстрастно ответила