малое на две человеческие жизни, – отозвался он.
Эльке вздохнула.
– Никогда не думала, что все так закончится.
– Я тоже.
– Шарлотта такая смелая, такая искренняя в своих чувствах!
Патрик усмехнулся.
– Да, но у нее еще чертовски много всего остального.
Эльке проигнорировала его сарказм.
– Мне бы хотелось немного походить на нее. Если бы на ее месте была я, ничего бы подобного никогда не случилось.
– Я не понимаю.
– Я привыкла думать, что заниматься любовью с тобой – это тяжкий грех. Теперь же я знаю, что, наоборот, отказываться от себя – грех еще более тяжкий. Если бы только я имела смелость много лет назад признаться себе, что люблю тебя, если бы я прислушивалась к зову своего сердца, вместо того чтобы прислушиваться к закону, по которому живут другие люди, Отто был бы жив… и вообще все было бы иначе. Я не потеряла бы тогда своего первого ребенка.
Патрик тщетно пытался понять, что ему говорит Эльке, но этому мешали смешные толчки в груди, которые делало его сердце, а ноги были такими легкими, какими не были с детства. Ему удалось уловить только два последних слова.
– Ты что-то сказала сейчас насчет первого ребенка. Означает ли это, что ты планируешь в обозримом будущем иметь второго?
– Гораздо раньше, чем ты думаешь, любимый, – улыбнулась Эльке. – Мы оба поработали над этим, и не без успеха, могу добавить.
Патрик почувствовал, что ему вдруг стало холодно, затем жарко, а потом еще большая жара обожгла вены.
– Это означает то, что я думаю?
– Да, любовь моя. У нас будет ребенок.
– Как скоро? Как давно ты об этом знаешь?
– Я знаю об этом с того первого раза, когда мы занимались любовью. Наверное, это звучит странно, но я почувствовала в ту ночь, что во мне что-то ожило и начало двигаться. А через некоторое время окончательно убедилась. Сейчас, конечно, еще очень маленький срок. Ребенок появится не ранее чем через восемь месяцев.
– Я-то думал, что уже счастлив до предела, но теперь счастье у меня уже переливается через край.
Он будет отцом. У него будет сын… а может быть, дочь. Не важно. И придет время, они поедут с ним рядом по ранчо.
А все эта ночь, Господи, эта чудесная ночь, когда он в первый раз обладал Эльке и молился, чтобы она когда-нибудь имела от него ребенка! Но он и не мечтал, что его молитвы отзовутся так скоро.
– Многие годы люди вокруг говорят, что единственной моей страстью является ранчо. Но они все ошибались, – прошептал Патрик. – Ложись со мной в постель, любовь моя, и дай мне показать тебе, что такое настоящая страсть Прайда.