наблюдали посадку. Она была сделана мастерски, опытные пилоты могли позавидовать приземлению. К ракете был подан трап. При полном молчании огромной толпы Стенк опустился по трапу. Был он цел, начищен до блеска, смазан. Ни один шарнир не скрипнул, пока он спускался по лестнице, и это потрясло присутствовавших при встрече техников. Но более глубокое потрясение испытали все минуту спустя, когда Стенк, отойдя от трапа, сказал:

— Марсиане приветствуют граждан Земли!

И теперь молчали — от изумления.

— Есть здесь ученые? — спросил Стенк.

Безмолвие было ему ответом.

— Математики, сейсмологи, физики?..

Несколько человек откликнулось:

— Есть!..

— Я должен поговорить с вами, — оказал Стенк. — Где мы можем собраться?

Разговор состоялся в конференц-зале в здании космопорта. Стенк подошел к доске, взял кусок мела и сказал присутствующим:

— Запишите формулу предсказания землетрясений…

Зал зашелестел раскрываемыми блокнотами.

— Формулу фотонной реакции, — продолжал Стенк.

Мел так и сновал по доске, выводя колонками формулы. Но… ни один человек в зале не понимал математических знаков, написанных Стенком.

— Схема получения антиматерии, — продолжал Стенк, рисуя замысловатую схему. — Минерал зилен смешиваем с киром и облучаем арктоном. — Стенк ставил знаки минералов, обозначал мощность лучевого потока, но никто в зале не понимал символики.

— Дальше, — говорил Стенк, — смесь прессуется в присутствии катализатора…

Стенк чертил схему, обращаясь поминутно к ученым, и повторял, как хороший профессор, значение узлов и поточных линий, но ученые в зале готовы были рвать на себе волосы, не понимая ни одного знака.

— Теперь запишем формулу взаимодействия гравитационного поля и времени…

— Довольно! — крикнул кто-то, не выдержав.

Стенк удивленно остановился.

— Что ты здесь написал? — спросил молодой ученый.

Стенк положил мел, повернулся к ученому корпусом.

— Я вас попрошу, — сказал он, — говорить мне «вы». Хотя бы из уважения к марсианской цивилизации.

Зал ахнул и замолчал.

— Я написал на доске, — сказал Стенк, — то, что мне поручили передать землякам. Могу сообщить еще многое…

— Мы ничего не понимаем! — раздались возгласы в зале.

Робот молча развел руками.

— Напишите формулу площади круга, — попросили Стенка из зала, подозревая мистификацию.

Стенк написал.

— Формулу постоянной Планка.

Стенк написал и эту формулу.

— Вычислите квадратуру круга…

Стенк написал две строки марсианскими знаками. По залу пронесся стон.

— Ничем не могу помочь… — Стенк с сожалением посмотрел на людей.

— Стенк! — кричали ему. — Вы морочите нам головы!

— Вы не верите в существование марсиан?.. — спросил Стенк.

— Шарлатан! — крикнул кто-то в ответ.

Стенк решительно шагнул в зал:

— Назвать фамилию крикнувшего сейчас «Шарлатан»?

— Назови!

— Назовите… — поправил Стенк.

— Хорошо, назовите!

— Крикнул младший техник слежения Огородников!

Огородников спрятался за спины, красный как помидор.

— Могу сказать Огородникову, — продолжал Стенк, — о чем он думает в эту секунду. Вот его мысль: «Дернуло меня, дурака, кукарекнуть не вовремя!..»

— Правда? — спросили у Огородникова.

— Правда, — усмехнулся тот.

В зале стало тихо-тихо. Каждый понимал, что с этого началась новая эра.

— А теперь я вам расскажу, — сказал Стенк, — о самих марсианах.

Он подошел к кафедре и начал рассказывать:

— Год тому назад моим последним сообщением были слова о том, что я вижу их…

И все. Больше Стенк не произнес ни звука. Он продолжал говорить, глаза его поблескивали, руки двигались, как если бы он говорил с подъемом, но ни одного слова не вылетало из его рта. Люди внутренне терзались от бессилия понять Стенка. А робот говорил, говорил, как говорили когда-то в немом кино. Час пятьдесят минут продолжалась безмолвная пантомима. Люди вздрогнули, когда по истечении этого срока Стенк закончил рассказ вполне человеческими словами:

— Это надо видеть собственными глазами!

Стенка попросили еще раз повторить виденное на Марсе — в надежде, что какая-то пружинка в его голове сработает и все услышат нормальный рассказ. Стенк согласился.

— Год тому назад, — сказал он, — моим последним сообщением…

Закончив фразу, Стенк полностью повторил безмолвный рассказ и всю пантомиму жестов, — все-таки это был робот… В зале плакали от бессилия, от неумения понять рассказ о контакте с другой планетой.

— Это надо видеть собственными глазами! — повторил робот.

И тогда люди начали понимать, какую шутку сыграли соседи. Марсиане посмеялись над нами за чрезмерную осторожность, влюбленность в технику. За то, что послали им машину вместо того, чтобы самим поспешить навстречу.

Лишь одному человеку рассказал Стенк о марсианах — Марине. Теперь этот рассказ известен каждому школьнику. Марина передала его людям, выразив всеобщую мысль, охватившую человечество: к марсианам надо лететь немедленно.

Мы знаем, с каким трудом налаживался контакт между цивилизациями, сколько непонимания вызывал каждый жест с обеих сторон.

— Как вы смотрите на шутку, Стенк? — спросила Марина. — Почему марсиане прислали формулы, написанные своими обозначениями, заставили вас беззвучно рассказывать о посещении их планеты?

Если бы Стенк мог улыбнуться, он улыбнулся бы при этих словах. Но он закончил серьезно, так, как мы говорим сейчас, в XXI веке:

— Приезжайте. С живыми надо здороваться за руку!