- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (116) »
Джонатан Коу Круг замкнулся
Посвящается Филиппу Оклеру
От автора
Среди ряда книг, которыми я пользовался, работая над этим романом, хотелось бы особо выделить «ООО „Лейбористская партия“» Дэвида Ослера, «Белый бунт: Подлинная история „Комбэт 18“» Ника Лоулза, а также «Мы не уйдем! Битва за Лонгбридж» Карла Чинна и Стивена Дайсона.Название первой части романа позаимствовано у группы The High Llamas — так называется одна из песен в их альбоме Beet, Maize and Corn.
«Круг замкнулся» является продолжением «Клуба Ракалий». Краткое содержание «Клуба Ракалий» дано в конце этого тома для тех, кто не читал книгу либо, прочитав, по неким абсолютно загадочным причинам запамятовал, о чем она. Джонатан Коу
ВЫСОКО НА МЕЛУ
Высоко на Мелу Этрета Вторник, 7 декабря 1999 г. УтроСестричка, милая! Вид с меловых скал потрясающий, но здесь слишком холодно, чтобы расписывать красоты природы. Пальцы с трудом удерживают ручку. Но я обещала себе, что начну это письмо до того, как вернусь в Англию, и дальше откладывать уже некуда. Итак о чем же я думаю, покидая континентальную Европу? Пристально вглядываюсь в горизонт в поисках предзнаменований. Море спокойно, синее небо чисто. Это определенно должно что-то значить. Уж не приходят ли сюда, чтобы покончить с собой? Чуть дальше по тропе, у самого края скалы, стоит паренек и, похоже, именно это у него на уме. Он уже был здесь, когда я садилась на скамью, и все продолжает стоять, а на нем только футболка и джинсы. Он наверняка мерзнет. Я, по крайней мере, руки на себя еще не накладываю, хотя порою приходится туго. Порою кажется, что я совершенно запуталась и ни с чем не могу справиться. Тебе ведь случалось переживать нечто подобное? Знаю, что ответ положительный… Но теперь все позади. Теперь только вперед и вверх. Подо мной лежит Этрета: широкий пляж с неровными краями, остроконечные башенки гостиничного замка, где я вчера ночевала. Город я так и не обследовала. Забавно, что когда ты вольна делать что хочешь, в итоге почти ничего не делаешь. «Огромный выбор» означает в переводе его полное отсутствие. Я могла бы отведать рыбы соль по-дьепски, а потом налечь на бесплатный кальвадос и пококетничать с официантом. Я же весь вечер просидела в номере: смотрела старый фильм с Джином Хэкманом, дублированный на французский. Двойка с минусом за такое поведение. Но на мне еще рано ставить крест. Я еще развернусь, вот увидишь. Как люди начинают новую жизнь? Они знают какой-то способ? И в самом ли деле я начинаю новую жизнь? А может, просто возобновляю старую — после долгого и в общем бессмысленного перерыва.
Паром «Гордость Портсмута» В ресторане Вторник, 7 декабря 1999 г. Ближе к вечеру Интересно, окупается ли этот рейс в такое время года? Кроме меня и человека за стойкой — как мне его называть, стюардом, старпомом или как-нибудь иначе? — в ресторане ни души. Снаружи темно, иллюминаторы испещрены каплями дождя. Или водяной пылью. Глянешь на них и хочется поежиться, хотя в помещении тепло, даже жарко. Я пишу это письмо в тетради, которую купила в Венеции. У тетради твердая шелковистая синяя обложка с мраморным рисунком и приятные на ощупь, толстые, грубо обрезанные страницы. Когда закончу — если вообще закончу, — можно вырвать исписанные страницы и вложить в почтовый конверт. Но стоит ли? Пока я только ною и жалуюсь на жизнь — не слишком занимательное чтение. Скажешь, пора бы мне набить руку на письмах любимой сестре, ведь за последние годы я написала тысячи и тысячи слов, адресованных тебе. По, как ни странно, каждый раз мне кажется, будто я пишу впервые. У меня такое чувство, что это письмо выйдет самым длинным.
Когда я сидела над Этрета, на скамье средь меловых скал, я еще не знала, кому напишу — тебе или Стефано? Выбрала тебя — можешь мною гордиться! Дело в том, что я твердо решила больше не возвращаться туда, откуда бегу. Я пообещала порвать со Стефано, а обещание, данное самой себе, самое крепкое. Хотя исполнить его нелегко, Ведь за четыре месяца не было ни дня, когда бы мы с ним не разговаривали, не обменивались письмами или, на худой конец, эсэмэсками. От этой привычки трудно избавиться. Но я знаю, скоро мне полегчает. Надо лишь перетерпеть ломку. Па столике рядом с кофейной чашкой лежит мой мобильник, я смотрю на него и чувствую себя завязавшей курильщицей, перед носом которой трясут пачкой сигарет. Как было бы просто отправить ему сообщение. В конце концов, именно он научил меня посылать эсэмэски. Но это было бы безумием. Звонок может его разозлить, причем по равным причинам. А я не хочу, чтобы он на меня злился, — боюсь этого больше всего на свете. Глупо, правда? Какая мне разница, если я рву с ним навсегда? Составлю-ка я список. Составление списков, как известно, — очень эффективный терапевтический прием. Уроки, которые я извлекла из катастрофы со Стефано: 1. Женатые мужчины редко оставляют своих жен и дочерей ради незамужних женщин под сорок. 2. Можно быть по уши влюбленной в кого-нибудь, даже если у тебя с ним нет секса. 3.
Не могу придумать, что бы такое написать в пункте три. Но и то, что есть, уже хорошо. Два весьма поучительных вывода. В следующий раз, когда я опять вляпаюсь в такую же историю, этот список, поможет мне не наломать дров. Точнее, поможет (я надеюсь) вовсе избежать этого следующего раза. Что ж, на бумаге все выглядит замечательно — особенно на дорогой, плотной, кремовой венецианской бумаге. Но я припомнила фразу, которую любил повторять Филип. Некий матерый столп британского общества, впав в старческое слабоумие, заявил: «Да, я учился на своих ошибках и, уверен, могу повторить их с блеском». Ха-ха. Уж не про меня ли это сказано?
Четвертая чашка кофе за день Кафе в Кинотеатре отечественного фильма Лондон, Саутбэнк. Среда, 8 декабря 1999 г. После полудня
Я опять с тобой, дорогая сестрица. С предыдущей записи прошло часов двадцать. Утро я провела более-менее бесцельно, бродя по улицам и задаваясь вопросом: кто эти люди и чем они занимаются? Похоже, я успела подзабыть Лондон, ведь я не была здесь шесть лет. Но я помню (или думала, что помню), где находятся мои любимые магазины. В боковых улочках между Ковент-Гарденом и Лонг-Эйкром был магазин одежды, где я покупала красивые шарфы, а через три двери торговали керамикой, расписанной вручную. Я хотела подарить отцу пепельницу в качестве знака примирения. (Знаю, я размечталась: для примирения потребуется много больше, чем одна-единственная пепельница…) Словом, этих магазинчиков больше
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (116) »