заплатить за русскую оперу 3000 руб. Конечно, как и все узнавшие об этом изумительном событии, вы пожимаете теперь плечами и с удивлением спрашиваете себя: «Что ж это значит? На что же, наконец, это похоже? Неужели в ряду наших расходов „три тысячи“ составляют уже такую огромную сумму, что нечего о ней и задумываться, какой бы, впрочем, талант, красота и мастерство ни присутствовали в новом создании? Или, может быть, мы такие богачи на таланты и великие произведения, что не стоит много церемониться с какой-нибудь оперой и есть она или нет на свете – все равно?» Да, вероятно, вы так рассуждаете в настоящую минуту и сердитесь, и негодуете от всего сердца; но я вам должен сказать, что вы тысячу раз неправы потому, во-первых, что совершенно напрасно воображаете, будто у нас все непременно так и должны дорожить художниками и их созданиями, как это бывает в остальной Европе; а во-вторых, вы неправы потому, что не знаете хорошенько всегдашней участи наших опер. Дело в том, что лишь одни бездарные или по крайней мере очень плохие из числа русских опер пользуются всяческим успехом, точно будто они сочинены иностранцами; но зато, наоборот, все самые талантливые, иногда гениальные наши оперы должны пройти на своем веку сквозь тысячу мытарств. Примеры налицо. Вспомните «Жизнь за Царя»: ее поставили на сцену лишь тогда только, когда Глинка дал подписку не требовать никакого вознаграждения за свою оперу. «Руслана» сначала давали несколько времени, но потом бросили и забывали про него целых 14 лет, так что нужны были Бог знает какие усилия, чтобы наконец эту оперу снова услыхала русская публика. С «Русалкой» была история в том же роде. Кто знает все это, конечно, никогда не удивится неуспеху хорошей русской оперы: «Верно, она уже очень талантлива, если ей крепко не везет у нас», скажет про себя всякий. Но неуспех оперы «Каменный гость» превосходит, кажется, все, что прежде бывало в этом роде: никто даже не развернул ее нынче, никто даже не справился о том, хороша она или дурна, гениальна или посредственна. До сих пор речь шла все только об одном: о трех тысячах и о том, что таких (!) денег за русскую оперу платить нельзя. Ну, может быть, все это действительно прекрасно, превосходно и даже очень остроумно; может быть, все это точно так и должно быть, но все-таки, мне кажется, такие удивительные порядки должны глубоко печалить и оскорблять вас, художников, и т. д.
Изложив такие общие соображения, г-н Стасов делает затем предложение, чтобы сами художники купили произведение Даргомыжского. «Приобретите вы „Каменного гостя“ сами, – советует он, – и потом подарите его русскому театру, русскому народу». Сделать это, по его мнению, нетрудно, стоит только обществу художников дать для собрания нужных денег концерт. «Но пусть на афише стоит крупными буквами, что вы даете этот концерт именно на то, чтоб собрать три тысячи на покупку „Каменного гостя“ Даргомыжского, которого иначе мы все, пожалуй, лет 20, а пожалуй, и никогда не увидим на театре».
В заключение автор «Послания» выражает надежду, что и все русское общество не останется глухо к этому воззванию и со своей стороны окажет содействие в сборе суммы, необходимой для покупки оперы. «Мне кажется, – говорит он, – наверное наше общество не останется глухо к призыву, в самом деле национальному, и своими сложенными рублями поможет вам положить великое художественное произведение на алтарь отечества».
И надежда г-на Стасова оказалась не напрасною. Русское общество действительно откликнулось на этот призыв и начало «складываться своими рублями». Доброхотные даяния на покупку «Каменного гостя» стекались между прочим в некоторые петербургские редакции, и в газетах того времени можно прочитать любопытные сообщения-квитанции, вроде следующего: «5 декабря получено в редакции от разных лиц, через посредство г-на Бритнева, на покупку оперы Даргомыжского „Каменный гость“ – 315 р., от неизвестного из Любани – 5 р.». («СПб. вед.», 1870, № 336). Наконец необходимая сумма набралась полностью. Тогда опера Даргомыжского была торжественно куплена и поставлена на сцене, как сказано, 16 февраля 1872 года.
Так завершилась эта поучительная во многих отношениях общественная складчина…