раз оборачивается подрезанием и тем самым укреплением могучего древа, новым ростом его ветвей. У крещеных народов нет этой вековечной стойкости. Это — таинство медного змия, земное бессмертие.
Было ли наше преследование последним горем перед явлением второго мессии, Параклета,[11] с приходом которого начнется царство духа? Невозможно, чтобы такие жертвы не принесли своего плода. Так что же значит этот свет, зарницы которого уже показались над высочайшими ледниками? Отблеск ли он пожаров или утренний свет восходящей великой звезды? Быть может, и то и другое, ибо что есть восход и заход перед лицом абсолюта? Всего лишь обозначения человеческой позиции.
Среди евреек, очевидно, есть особые избранницы — flor extra fina,[12] — которые созданы, чтобы пленять властителей, повелителей мира. К ним относятся Эсфирь, Юдифь, Саломея, Вереника и другие. Наверняка женщины этой породы, соединяющие в себе необычайную физическую и духовную прелесть, участвовали, хотя и скрытно, в нынешних коллизиях. В чувственном отношении они представляют собой то же самое, что золото среди металлов. Ножницы Далилы в тончайшем исполнении. Эсфирь, прежде чем ей предстать перед Агасфером, готовили к этому целый год: шесть месяцев ее умащали миррой и бальзамом и шесть месяцев пряностями. Для нас это утраченные знания.
Поток движения на дорогах не кончается. Орудия, танки, бензовозы едут и едут, проезжают и гигантские понтоны, очевидно, для форсирования Эльбы. Там произойдет рукопожатие с русскими. Назад ведут пленных. Это особенно тяжко — наши люди и рядом иностранные солдаты.
Мы живем без известий. Говорят, будто бы Рузвельт умер, а Геринг застрелился. В стране продолжаются грабежи.
Крестьяне снова вышли в поле. Я тоже продолжаю работу: в саду, над собранием и за письменным столом, между тем как за воротами продолжается штурм моторов. Однако мы сознаем, что нас в любую минуту могут выставить из дома, ограбив и раздев до нитки.
Американский командующий запрещает своим войскам «братание» с немцами, а мы этому только рады.
Одновременно читал воспоминания датской графини Ульфельд, которые она оставила после себя под названием «Jammers minde».[13] Такие долгие годы тяжелого заключения, какие выпало ей провести в Синей Башне, указывают на влияние гороскопа, на воздействие необоримых сил. Они могут действовать непосредственно, через несчастливую констелляцию, или привлекая в помощь себе предпосылки характерологического порядка. Последние являются вторичными, ибо тюрьма открыта как для виновных, так и для ни в чем не виноватых; в заточение могут привести как пороки, так и добродетели.
Узы прежде всего подобают неукротимым жизненным инстинктам. Это очевидно в отношении преступности. Однако то же самое относится и к миру эротики, как можно видеть на примере Казановы, де Сада, Шубарта, Тренка. Они составляют неразрывную пару с той лихорадочной страстью к путешествиям, которая связана с эротикой, на что первым, как мне кажется, указал Вейнингер,[14] Дон Жуан, спасаясь от преследователей, вынужден все время кочевать с места на место; Кант, можно сказать, безвыездно прожил в Кенигсберге. Менее всего эта опасность грозит натурам уравновешенным; и они легче переносят заточение.
Максима: отсутствие внутренней узды восполняется внешними узами. Поэтому титанические черты более всего навлекают на нас эту опасность; величайший узник — Прометей. В этом заключается одна из причин того, что в наше время растет число тюрем. Тюрьмы являются такой же неотъемлемой принадлежностью технического коллектива, какой в эпоху готики были монастыри. Сюда же относится и безумие, играющее роль смирительной рубахи для титанического духа.
А за окном все тянется поток освобожденных русских и поляков, вместе с этим продолжаются грабежи. Вчера мы принимали у себя троих французов, симпатичные люди, впрочем, мы вообще стараемся по возможности всем, кто к нам заходит, оказать посильную помощь, накормить или приютить. Не только потому, что к этому обязывает простая человечность, но и потому, что это лучше всяких запоров спасает от ограбления.
Нынешние условия лишний раз демонстрируют нам превосходство подлинного труда: крестьянин может работать, как обычно, то же и писатель, а вот тот, кто зависит от бюрократии, электростанции или других распределяющих инстанций, — нет.
Задача автора — не только понять ситуацию, но еще и подчинить ее себе, уловить ее в зеркале, в котором могут отражаться даже картины ужасов.
Где-то, по-видимому, уже принялись за дело силы порядка, ибо со вчерашнего дня заработала электропроводка. Словно по волшебству пробудилась толпа невидимых помощников, и вдруг зажглись лампочки, заработал водопровод, заговорило радио. Сеть подключилась, и рыбы возликовали. Тем самым мы в первый раз услышали новости. В Берлине идут бои, Бремен и Гамбург находятся под обстрелом, французские части подошли к Боденскому озеру. Значит, спектакль будет доигран до ужасного конца без новых идей по старинке.
О созерцании. В его фигурах мы совместно и одновременно воспринимаем те вещи, которые в логике представлены последовательно, в виде цепочки. Это пришло мне в голову сегодня в саду
Было ли наше преследование последним горем перед явлением второго мессии, Параклета,[11] с приходом которого начнется царство духа? Невозможно, чтобы такие жертвы не принесли своего плода. Так что же значит этот свет, зарницы которого уже показались над высочайшими ледниками? Отблеск ли он пожаров или утренний свет восходящей великой звезды? Быть может, и то и другое, ибо что есть восход и заход перед лицом абсолюта? Всего лишь обозначения человеческой позиции.
Среди евреек, очевидно, есть особые избранницы — flor extra fina,[12] — которые созданы, чтобы пленять властителей, повелителей мира. К ним относятся Эсфирь, Юдифь, Саломея, Вереника и другие. Наверняка женщины этой породы, соединяющие в себе необычайную физическую и духовную прелесть, участвовали, хотя и скрытно, в нынешних коллизиях. В чувственном отношении они представляют собой то же самое, что золото среди металлов. Ножницы Далилы в тончайшем исполнении. Эсфирь, прежде чем ей предстать перед Агасфером, готовили к этому целый год: шесть месяцев ее умащали миррой и бальзамом и шесть месяцев пряностями. Для нас это утраченные знания.
Поток движения на дорогах не кончается. Орудия, танки, бензовозы едут и едут, проезжают и гигантские понтоны, очевидно, для форсирования Эльбы. Там произойдет рукопожатие с русскими. Назад ведут пленных. Это особенно тяжко — наши люди и рядом иностранные солдаты.
Мы живем без известий. Говорят, будто бы Рузвельт умер, а Геринг застрелился. В стране продолжаются грабежи.
Кирххорст, 18 апреля 1945 г.
Чтение Книги Иова, к которому я приступил сегодня, всегда полезно, в хорошие дни как предостережение, в плохие — как утешение. Вместо тех дурацких сопоставлений, которые в выпускном классе гимназии нам задавали в качестве темы сочинений, лучше было как-нибудь предложить нам сопоставить Фауста и Иова или разобрать сложное переплетение действенного и страдательного начала. Я все сильнее ощущаю, как же нам не хватало настоящих учителей, и могу только радоваться как удаче, что у меня никогда не было недостатка в книгах.Крестьяне снова вышли в поле. Я тоже продолжаю работу: в саду, над собранием и за письменным столом, между тем как за воротами продолжается штурм моторов. Однако мы сознаем, что нас в любую минуту могут выставить из дома, ограбив и раздев до нитки.
Американский командующий запрещает своим войскам «братание» с немцами, а мы этому только рады.
Кирххорст, 20 апреля 1945 г.
Продолжаю Иова. Здесь столько постигнуто, сколько не найдешь ни в какой философии; страдание — самый глубокий золотоискатель.Одновременно читал воспоминания датской графини Ульфельд, которые она оставила после себя под названием «Jammers minde».[13] Такие долгие годы тяжелого заключения, какие выпало ей провести в Синей Башне, указывают на влияние гороскопа, на воздействие необоримых сил. Они могут действовать непосредственно, через несчастливую констелляцию, или привлекая в помощь себе предпосылки характерологического порядка. Последние являются вторичными, ибо тюрьма открыта как для виновных, так и для ни в чем не виноватых; в заточение могут привести как пороки, так и добродетели.
Узы прежде всего подобают неукротимым жизненным инстинктам. Это очевидно в отношении преступности. Однако то же самое относится и к миру эротики, как можно видеть на примере Казановы, де Сада, Шубарта, Тренка. Они составляют неразрывную пару с той лихорадочной страстью к путешествиям, которая связана с эротикой, на что первым, как мне кажется, указал Вейнингер,[14] Дон Жуан, спасаясь от преследователей, вынужден все время кочевать с места на место; Кант, можно сказать, безвыездно прожил в Кенигсберге. Менее всего эта опасность грозит натурам уравновешенным; и они легче переносят заточение.
Максима: отсутствие внутренней узды восполняется внешними узами. Поэтому титанические черты более всего навлекают на нас эту опасность; величайший узник — Прометей. В этом заключается одна из причин того, что в наше время растет число тюрем. Тюрьмы являются такой же неотъемлемой принадлежностью технического коллектива, какой в эпоху готики были монастыри. Сюда же относится и безумие, играющее роль смирительной рубахи для титанического духа.
А за окном все тянется поток освобожденных русских и поляков, вместе с этим продолжаются грабежи. Вчера мы принимали у себя троих французов, симпатичные люди, впрочем, мы вообще стараемся по возможности всем, кто к нам заходит, оказать посильную помощь, накормить или приютить. Не только потому, что к этому обязывает простая человечность, но и потому, что это лучше всяких запоров спасает от ограбления.
Нынешние условия лишний раз демонстрируют нам превосходство подлинного труда: крестьянин может работать, как обычно, то же и писатель, а вот тот, кто зависит от бюрократии, электростанции или других распределяющих инстанций, — нет.
Задача автора — не только понять ситуацию, но еще и подчинить ее себе, уловить ее в зеркале, в котором могут отражаться даже картины ужасов.
Кирххорст, 24 апреля 1945 г.
Анархия, а следовательно и грабежи, продолжаются. Посетители чрезвычайно разнообразны. Есть такие, которые вежливо просят, чтобы им дали одно яйцо, другие являются ночью с оружием и уносят золото и драгоценности. Третьи уводят из конюшен лошадей и режут чужую скотину. О мелких убытках, как например о том, что в курятнике что ни день не досчитываешься нескольких кур, я и не говорю. Хозяйка дома не плошает перед трудностями и не теряет чувства юмора, даже когда к ней на порог является негр в сопровождении трех русских. Это главное. Ситуацию нужно творить, а не принимать, как есть.Где-то, по-видимому, уже принялись за дело силы порядка, ибо со вчерашнего дня заработала электропроводка. Словно по волшебству пробудилась толпа невидимых помощников, и вдруг зажглись лампочки, заработал водопровод, заговорило радио. Сеть подключилась, и рыбы возликовали. Тем самым мы в первый раз услышали новости. В Берлине идут бои, Бремен и Гамбург находятся под обстрелом, французские части подошли к Боденскому озеру. Значит, спектакль будет доигран до ужасного конца без новых идей по старинке.
О созерцании. В его фигурах мы совместно и одновременно воспринимаем те вещи, которые в логике представлены последовательно, в виде цепочки. Это пришло мне в голову сегодня в саду