- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Ваелавский (ковыряет крем пальцем): Ну как же так! Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый, разве на вкусных тортах бывают зеленые розочки?
Дас в отчаянии смотрит на Диану. Диана корчит рожицы. Дас, рыдая, убегает. Ваславский с Дианой едят торт.
Вбегает запыхавшийся, заплаканный Дас, в руках у него третий торт, украшенный алыми розочками. Ваславский небрежно бросает второй торт за спину.
Дас: Диана, этот торт должен тебе понравиться!
Диана (рыгает): Не хочу сладкого (отворачивается).
Ваелавский: Замечательный, наверное, торт. Ешь его сам (размазывает торт по лицу Даса).
Занавес. Публика аплодирует.
Диана оглядела холл и на правила кресло в угол, где осунувшийся Ваславский и бледный Дас что-то оживленно обсуждали. Несмотря на то, что Диана с трудом могла сидеть прямо, настроение у неё было преотменнейшее — она даже напевала песенку про поезд, отправляющийся на Читанугу. Мальчики, — промурлыкала она, — какой я видела сон!.. — С Монти Носатым и кремовым тортом? — уточнил Ваславский. — Да, но откуда… — Не трудись пересказывать, мы его тоже видели. Оба. Там ты выглядела гораздо свежее. — Ты тоже, — огрызнулась Диана. — Друзья мои, — пpepвал начавшуюся было перепалку Дас, — не ссорьтесь. Подумайте, как это все замечательно! У нас общий сон, и мы в нем молоды, счастливы и талантливы. Как прежде. — Ну, положим, я и сейчаc талантлив. — Ваславский попытался выпятить грудь, но только закашлялся. — Где же мы играли «Страсти по торту»? — задумалась вслух Диана. Никто не смог вспомнить, и всем стало неловко. Перед обедом доктор Вандерхауз вышел в холл. За ним следовали сестра и два ассистента. — Ну и как мы себя сегодня чувствуем? — поинтересовался доктор у Ваславского. — Отлично! — заулыбался тот. — Рад. Сейчас проверим. — Доктор не глядя протянул руку назад. Глупая Лиза тут же вложила ему в ладонь журнал, раскрытый на нужной странице. Доктор бегло просмотрел данные за утро и нахмурился. Потом шепнул что-то сестре, и та подала ему еще два журнала. Прочитанное ему явно не понравилось. Доктор прощупал пульс по очереди у всех троих, посветил крошечным фонариком на зрачки и нахмурился еще больше. — Так-с, — сказал доктор, — значит, отлично? — Голова немного кружится и гудит, — признался Ваславский. — Ерунда. Она у тебя, всегда кружится. И гудит. Потому что пустая, — съязвил Дас. — Зато мы видели сон, — встряла Диана. — Один на троих. Общий. — Надеюсь, хороший, — рассеянно произнес доктор. — О! Это был прекрасный сон! — мечтательно сказал Ваславский. Мы выступали вместе. И Монти с нами, как живой! — Конечно, конечно, это случается. Столько впечатлений. — Доктор, не особенно слушая, записывал что-то в журнал. — Ну ладно, пульс жиденький — это ничего. Скорректируем питание. А хорошее настроение — признак положительный. Доктор со свитой удалились. Из процедурной осторожно высунула голову Лиза, проверяя, не видит ли ее кто. Это была не слишком умная идея, потому что по коридорам гуляли больные. — Сестра Альтерготт! — донесся откуда-то голос доктора Вандёрхауза. Глупая Лиза, забыв о предосторожностях, бросилась на зов. Вслед за ней вышел санитар Гейне — здоровенный белобрысый детина, известный на всю клинику бабник — и, насвистывая, устремился в противоположном направлении. — Хороший сон. Когда же. мы придумали номер с тортом? — вспоминала Диана. Ваславский с Дасом наморщили лбы. — Ну же, на какой-то фестиваль? — В Бэкфорде у нас готовая программа была. Кажется, — протянул Ваславский. — Да при чем тут Бэкфорд, — включился Дас. — Это не фестиваль, так, фестивалишко. — Выскочка там Гран-при получил, — припомнил Ваславский, — Ну, я и говорю — дыра ваш Бэкфорд. — Все позади — конкурсы, фестивали, концерты, — вздохнула Диана. — Ничего не позади! — встрепенулся Ваславский. — Мы ещё о-го-го! — Это ты во сне о-го-го, а наяву ой-ой-ой, — уточнил Дас. — А давайте придумаем сценку! — воскликнула Диана. — Ну, скажем, сидит… — протянул Ваславский. — Кто? — Ну, скажем, я сижу. — Со мной? — спросила Диана. Дас скорчил рожицу: — Банально. У нас все гэги и начинаются с Дианы. — Ну, хорошо. Сидим мы с Дасом. — С какой стати? — Ну не знаю… А о чем будет номер? Все замолчали. — Ну, скажите хоть что-нибудь, хоть самое нелепое! — Енот, — ответил Ваславский. — Какой енот! — прошипела Диана. — Ты же просила «самое нелепое». — Ну хорошо, — сказал Дас, — Сидит Ваславский с енотом. Что дальше? — У меня голова болит, — пожаловался Ваславский. — Нет у тебя головы! — взвился Дас. — А ужин скоро? — спросил Ваславский. Диана застонала.
Диана оглядела холл и на правила кресло в угол, где осунувшийся Ваславский и бледный Дас что-то оживленно обсуждали. Несмотря на то, что Диана с трудом могла сидеть прямо, настроение у неё было преотменнейшее — она даже напевала песенку про поезд, отправляющийся на Читанугу. Мальчики, — промурлыкала она, — какой я видела сон!.. — С Монти Носатым и кремовым тортом? — уточнил Ваславский. — Да, но откуда… — Не трудись пересказывать, мы его тоже видели. Оба. Там ты выглядела гораздо свежее. — Ты тоже, — огрызнулась Диана. — Друзья мои, — пpepвал начавшуюся было перепалку Дас, — не ссорьтесь. Подумайте, как это все замечательно! У нас общий сон, и мы в нем молоды, счастливы и талантливы. Как прежде. — Ну, положим, я и сейчаc талантлив. — Ваславский попытался выпятить грудь, но только закашлялся. — Где же мы играли «Страсти по торту»? — задумалась вслух Диана. Никто не смог вспомнить, и всем стало неловко. Перед обедом доктор Вандерхауз вышел в холл. За ним следовали сестра и два ассистента. — Ну и как мы себя сегодня чувствуем? — поинтересовался доктор у Ваславского. — Отлично! — заулыбался тот. — Рад. Сейчас проверим. — Доктор не глядя протянул руку назад. Глупая Лиза тут же вложила ему в ладонь журнал, раскрытый на нужной странице. Доктор бегло просмотрел данные за утро и нахмурился. Потом шепнул что-то сестре, и та подала ему еще два журнала. Прочитанное ему явно не понравилось. Доктор прощупал пульс по очереди у всех троих, посветил крошечным фонариком на зрачки и нахмурился еще больше. — Так-с, — сказал доктор, — значит, отлично? — Голова немного кружится и гудит, — признался Ваславский. — Ерунда. Она у тебя, всегда кружится. И гудит. Потому что пустая, — съязвил Дас. — Зато мы видели сон, — встряла Диана. — Один на троих. Общий. — Надеюсь, хороший, — рассеянно произнес доктор. — О! Это был прекрасный сон! — мечтательно сказал Ваславский. Мы выступали вместе. И Монти с нами, как живой! — Конечно, конечно, это случается. Столько впечатлений. — Доктор, не особенно слушая, записывал что-то в журнал. — Ну ладно, пульс жиденький — это ничего. Скорректируем питание. А хорошее настроение — признак положительный. Доктор со свитой удалились. Из процедурной осторожно высунула голову Лиза, проверяя, не видит ли ее кто. Это была не слишком умная идея, потому что по коридорам гуляли больные. — Сестра Альтерготт! — донесся откуда-то голос доктора Вандёрхауза. Глупая Лиза, забыв о предосторожностях, бросилась на зов. Вслед за ней вышел санитар Гейне — здоровенный белобрысый детина, известный на всю клинику бабник — и, насвистывая, устремился в противоположном направлении. — Хороший сон. Когда же. мы придумали номер с тортом? — вспоминала Диана. Ваславский с Дасом наморщили лбы. — Ну же, на какой-то фестиваль? — В Бэкфорде у нас готовая программа была. Кажется, — протянул Ваславский. — Да при чем тут Бэкфорд, — включился Дас. — Это не фестиваль, так, фестивалишко. — Выскочка там Гран-при получил, — припомнил Ваславский, — Ну, я и говорю — дыра ваш Бэкфорд. — Все позади — конкурсы, фестивали, концерты, — вздохнула Диана. — Ничего не позади! — встрепенулся Ваславский. — Мы ещё о-го-го! — Это ты во сне о-го-го, а наяву ой-ой-ой, — уточнил Дас. — А давайте придумаем сценку! — воскликнула Диана. — Ну, скажем, сидит… — протянул Ваславский. — Кто? — Ну, скажем, я сижу. — Со мной? — спросила Диана. Дас скорчил рожицу: — Банально. У нас все гэги и начинаются с Дианы. — Ну, хорошо. Сидим мы с Дасом. — С какой стати? — Ну не знаю… А о чем будет номер? Все замолчали. — Ну, скажите хоть что-нибудь, хоть самое нелепое! — Енот, — ответил Ваславский. — Какой енот! — прошипела Диана. — Ты же просила «самое нелепое». — Ну хорошо, — сказал Дас, — Сидит Ваславский с енотом. Что дальше? — У меня голова болит, — пожаловался Ваславский. — Нет у тебя головы! — взвился Дас. — А ужин скоро? — спросил Ваславский. Диана застонала.
* * *
Гримерная на троих. Зеркала, костюмы, пудра. Уголок Дианы заставлен скляночками, завешан тряпочками, маточками. Диана прихорашивается. Перед Дасом коллекция цилиндров, на вид одинаковых. Дас вертит, разглядывает и примеряет их по очереди. Ваславский машинкой ровняет трехдневную щетину. Вход в гримерку завешан бордовой портьерой. Занавеска отодвигается, входит Носатый Монти. Монти: Заказывали енота? Жестом фокусника достает из-за спины енота. Енот шипит. Ваславский прячется за кресло. Ваславский (из-за кресла): Ну и зверюга! Монти: Бояться нечего, он совсем ручной! Енот шипит. Диана (прихорашивается): Какой лапочка! Монти (Ваславскому): Как ваша голова? Ваславский (высовывается из-за кресла): Какая голова? Диана (прихорашивается): Твоя чертова гудящая голова, которой ты всех так достал. Ваславский (ощупывает лоб): У меня ничего не болит! Дас (меряет цилиндр): Если все здоровы и у нас есть животное, придумаем номер? Занавес открывается. Диана за летним столиком пьет чай. Входит Ваславский, у него в руках большая шляпная коробка, Ваславский: Диана, ты хотела котеночка? Диана: Ой, очень хотела! Ваславский (протягивает коробку):Продавец сказал, что это самый модный котенок в этом сезоне. Диана (раскрывает коробку): Ой, какая прелесть! А что это за порода? Ваславский: Ничего в них не понимаю. Диана: А что он ест? Появляется Дас. У него в руках огромный букет и бутылка шампанского. Дас: Какое чудовище! Диана: Это же котенок! Из коробки вылезает енот, тянется к букету. Диана: Мой котеночек хочет понюхать цветочки. Отбирает букет у Даса, протягивает еноту. Енот ест цветы… Дас: Вы посмотрите, какие зубы! Диана, вам угрожает опасность! Это страшный монстр, он вас укусит! Ваславский: Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый — благородный рыцарь, победитель- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »