- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (26) »
Земляника под снегом СКАЗКИ ЯПОНСКИХ ОСТРОВОВ
Брат и сестра (Сказка острова Танэгасима)
В старину это случилось, в далёкую старину. Жили в одной горной деревне сестра с братом, круглые сироты. Сестру звали Сэкихимэ. Ещё и двенадцати лет ей не было, а уж она всё хозяйство вела и за своим младшим братом присматривала. Встанет рано-рано утром, и воды наносит, и дом приберёт, и завтрак приготовит — всё вовремя. Проснётся младший брат Вакамацу, сестра умоет его, и оденет, и сказкой потешит. А потом начнёт ткать полотно на продажу. До вечера ткацкий станок стучит: кирикара тон-тон-тон, кирикара тон-тон-тон. Быстро-быстро бегает уток по основе, а за ним длинная нитка торопится… Хорошая пряха была Сэкихимэ. Работает и песню поёт. А на другом конце улицы стоял большой красивый дом. Жил в нём деревенский богач. Много у него было слуг и домочадцев, да только никто в том доме весёлых песен не пел. Не всегда ведь богатство и радость по одной дороге идут. Был у злого богача сынок Дзиро, первый в деревне драчун и обидчик. В школе все его боялись. Вот однажды шёл Вакамацу мимо школы. А в это время ученики во дворе играли. И Дзиро тоже там бегал. Одному ножку подставит, другому подзатыльник даст. Увидел он маленького Вакамацу и давай дразнить его и насмехаться: — Эй ты, Вакамацу! Тебе уже семь, а глупый совсем… В школу не ходишь… А ну, скажи, сколько будет: одна ворона да одна собака? Не знаешь? А какая дорога длиннее: из Киото в Осака или из Осака в Киото? Молчишь?.. Кыш-кыш, мальчик-глупыш! Покраснел Вакамацу от стыда. Стал он краснее алого мака, краснее стручка спелого перца и с плачем побежал домой. Вышла к нему сестра навстречу: — Что с тобой? Отчего ты плачешь? Кто тебя обидел? — Мальчишки дразнят, неучем меня зовут. Знаешь, как обидно… Улыбнулась Сэкихимэ, легонько похлопала брата по плечу: — Полно, полно, не плачь! Эту беду легко исправить. Завтра же ты пойдёшь в школу. Ложись-ка спать пораньше. Утром дала Сэкихимэ брату ящичек с чёрной тушью и красивую кисточку. Взяла она мальчика за руку и отвела в школу. Ласково встретил его учитель: — Вот хорошо, Вакамацу, что ты учиться захотел. От ног следы сотрутся, а от кисти остаются. — Ничего я ещё не знаю, не умею… — пожаловался мальчик. — Это не беда! Ведь и высокую башню начинают строить с самого низу. Камень за камнем кладут, и подымается она до самых облаков. Садись сюда, вот твоё место. Начал Вакамацу учиться. Мальчик он был понятливый, всё на лету схватывал. Скоро обогнал он в ученье всех других школьников. А сын богача, Дзиро, завистливый был. Пошёл он жаловаться своему отцу: — Неужели ты позволишь, чтобы этот малыш Вакамацу верх надо мной взял? Все меня засмеют. Ведь он не выше грибка в лесу. — Это он тебе назло так хорошо учится, — решил богач. — А ты вот как сделай… И научил сына, что тому говорить. — Эй, друзья! — сказал Дзиро школьникам. — Всё мы учимся, учимся, надо и повеселиться. Давайте устроим завтра утром состязание вееров. Кто принесёт самый лучший веер, тому и быть среди нас первым, тот и молодец! Согласились мальчики. Пошёл Вакамацу домой грустный-грустный. В их бедном домике ни одного веера не было. Стала сестра утешать его: — Не печалься, братец. Нынче же вечером я в город пойду, куплю тебе веер. А до соседнего города путь неблизкий. Через три бамбуковых чащи надо пройти, на три горы подняться, с трёх гор спуститься. Темно стало. Идёт Сэкихимэ, фонарём дорогу освещает. Ночью в горах страшно. То сова заухает, то кусты зашуршат… И словно дальние деревья с ближними переговариваются: «Шух-шух, кто там идёт? Шух-шух, кто там идёт? Шух-шух, идёт добрая сестра. Раздвигайтесь, ветки, расступайтесь, скалы!» Было уже далеко за полночь, когда пришла Сэкихимэ в город. Отыскала она лавку мастера вееров и постучала в дверь. Загремел тяжёлый засов. Вышел к ней мастер вееров, глаза протирает. — Что тебе, девочка, надо? Зачем по ночам людей беспокоишь? Разве не могла ты до утра подождать? Тут рассказала Сэкихимэ, для чего ей веер нужен и почему она ночью из деревни пришла. Удивился мастер: — Видно, крепко ты любишь своего брата, коли не побоялась одна в темноте через горы идти. Хорошо, я дам тебе самый лучший веер своей работы и денег с тебя не возьму. Вот он, держи! С виду этот веер неказистый, но есть у него одно чудесное свойство. Научил мастер девочку, как с веером обращаться. Поблагодарила Сэкихимэ доброго мастера и, радостная, пустилась в обратный путь. И кажется ей, будто деревья шумят: «Шух-шух, ветки, расступитесь! Шух-шух, камни, откатитесь!» Только утро занялось, а Сэкихимэ уже дома. Разбудила маленького брата, в школу собрала. А на прощанье строго-настрого ему приказала: — Вот тебе веер, Вакамацу, но смотри по дороге его не раскрывай. Раскроешь только в школе. А когда скажут «нельзя», тут-то любопытство и разбирает. Не терпится мальчику посмотреть, что за веер ему сестра дала. С виду он невзрачный, из самой простой бумаги… Но, может быть, на нём красивая картинка? «Приоткрою-ка я веер чуть-чуть, самую малость, и взгляну», — думает Вакамацу. Сдвинул он одну планку веера в сторону. Глядит, маленькая лошадка нарисована. Бока в яблоках, хвост по ветру развевается. Вдруг — что за чудо! Лошадка ожила. Как взмахнёт она передними копытами, как брыкнёт задними да как заржёт: «И-го-го!» И вдруг замолкла, не шелохнётся. Испугался Вакамацу и поскорей захлопнул веер. Вот и школа. На дворе уже много учеников собралось. Каждый в руках раскрытый веер держит. Так и кажется, что на двор много пёстрых бабочек слетелось. У всех веера бумажные, а у Дзиро шёлковый, с золочёной рукояткой. На шелку цветы как живые нарисованы. Среди цветов красавицы гуляют в богатых нарядах. — Вот, видели? — похваляется Дзиро. — У меня самый красивый веер! А ты, Вакамацу, что принёс? О, какой плохонький веер! Дешёвый! Верно, на нём и картинки нет. Медленно, медленно стал Вакамацу раскрывать свой веер. Сдвинул одну планку. Вот и лошадка в яблоках. — Э, не на что глядеть. Хромая кляча — вот неудача! — насмехается Дзиро. Раскрыл
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (26) »