Бесконечность

Ночь до глубин прозрачна, ветер дремлет, И, тихая, в садах и над домами, Стоит луна и каждый обнажает Вдали уснувший холм. О, дорогая, Уже молчат тропинки, на балконы Ночной лампады проникают блики. Ты спишь, застигнутая сном летучим В спокойных комнатах; тебя не мучит Тревога; и не ведаешь, не видишь, Какая рана в сердце обнажилась Моем. Ты спишь. Я к небесам, что с виду Так благостны, в смятенье обращаюсь; К природе этой древней, всемогущей, Что создала меня для бед. «Надежды Я не даю тебе, – она сказала, – Очам твоим светиться лишь слезами». Вот праздник отшумел: от развлечений Ты отдыхаешь и во сне припомнишь, Скольких пленила ты и кем пленилась За этот день – ко мне не повернешься Ты в мыслях. Между тем я вопрошаю, Сколько осталось жить мне, и, к суровой Земле припав, рыдаю. О, жестоки Дни лет моих зеленых! Различаю Невдалеке звук одинокой песни Ремесленника, что порой ночною Бредет с гулянья в свой приют убогий – И так мучительно сожмется сердце, Когда подумаю, что все проходит И остывает след. И вот уж в прошлом День праздника, и вслед ему влачится Обычный день. С собой уносит время Событья все. Где ныне оживленье Народов древних? Ныне где победный Клич славных предков? Рим великий, где ты? Где блеск былой и где твое оружье, Гремевшее на суше и на море? Безмолвие. Покой. Все отдыхает. Мир спит, и о былом уже нет речи. В начале дней моих, где каждый праздник Был счастьем, – после, когда счастье гасло, Я мучился и, смяв перины, долго Заснуть не мог. И поздней ночью песня, Звучавшая со стороны дороги, Вдаль уходя, как будто умирая, Как ныне, так же мне сжимала сердце.