Сейчас, если везет, я делаю это за двадцать минут. Мне, можно сказать повезло. И скоро я уже тряс баллон с монтажной пеной. Это один из самых приятных моментов. Открываешь пистолет, нажимаешь курок, и монтажная пена заполняет щели между стеной и коробкой, она выходит, нежно шипя, и в то же время в этом звуке слышится сила и мощь странного вещества. Проем был запенен, половина работы сделаны. Мне хотелось пить, и я решился обратиться к хозяину. Постучал к нему в соседнюю комнату: – Я установил дверь. Нужно подождать, пока пена встанет, хотя бы полчаса. Он кивал. – Ну и, может, нальете пока мне чашку чая? Он закивал энергичней и побежал на кухню: – Да. Есть чай и есть кофе. – Пожалуйста, зеленого чая, если есть, – попросил я. В ванной я помыл руки, черт, я ведь так и не вытащил трусы из штанины, ладно, потом, и прошел в кухню. Хозяин поставил чайник и стоял, глядя то на меня, то в угол, то в окно, пока не догадался сказать: – А вы садитесь. Может вам печенья или разогреть поесть? – Да мне просто чая, не надо ничего больше. Осталось немного. Я сел на стул. Немножко разглядывал свои руки, ожидая пока вода закипит. Нужно отдохнуть дней пять-шесть, чтобы руки снова стали гладкие, чтобы зажили все мелкие ссадины, рабочие ранки и сухость кожи. Я потер руки друг от друга, и вспомнил, что обещал себе в этом году побывать на море. Я обвел комнату взглядом, посмотри вокруг, как тебе всё это надоело, хватит работать, возьми отпуск, у тебя не осталось долгов, езжай куда-нибудь и попробуй жить настоящим, а не прошлым или будущим. На холодильнике я увидел клетку с попугаями. Два маленьких попугая, они оказывается почирикивали, просто я не обращал внимания. Только сейчас как будто включили звук. – О. Попугаи, – сказал я вслух. – Да, – оживился хозяин, – правда, они совсем старые. Особенно голубенький. Я даже встал, чтобы разглядеть их подробнее. – А кто они? Кореллы? – спросил я наугад. – Нет, что вы. Обычные волнистые. Просто откормленные. Чего-то я обрадовался. Конечно эти попугаи не были похожи на того из моего сна. Местный желтый был вообще весь облезлый, перья только на голове и крыльях, а туловище голое, как у ощипанной курицы. Мой рядом с ними выглядел бы настоящим королём. Хозяин вложил пакетик в чашку и залил кипятком. Я даже не удержался сказать ему: – Просто мне как раз сегодня попугай приснился. Очень ручной. А теперь я здесь их увидел, впервые за очень долгое время. – Да, такое бывает. Видишь во сне, и вот оно уже наяву. Хозяин подумал, что бы ему еще сказать и сказал: – Я бы отдал вам одного из этих, но они уже старые. Боюсь, такой стресс, поменять хозяина, и всё. И конец. Это было неожиданно как-то. Не ждал и не желал такого сближения. – Да нет-нет. Что вы, – сказал я. – Я так сразу не решусь, это почти как женитьба или ребёнок для меня. Он вежливо засмеялся. Когда я допил чай, встал и сказал. – Ладно, я теперь продолжу. Нужно было распилить доборы и начать их прикручивать, а дверь как раз уже вот-вот встанет. Я отрезал доборы по длине, чтобы они подходили к коробке, потом отмерил линейкой, насколько стена шире коробки, и расчертил доборы. Теперь каждый по очереди клал на стул и долго пилил лобзиком вдоль, отпиливая лишние полтора сантиметра. Доборы были почти готовы. Только сначала осталось в каждом просверлить отверстие – если их прикручивать сразу на саморезы – ламинат, а доборы были ламинатные, треснет. Я сменил в дрели биту на сверло, просверлил по нескольку дырок в каждом доборе, обратно вставил биту и прикрутил доборы к коробке. Теперь коробка стояла со стеной, что называется, «заподлицо». Можно было прибивать наличники, а можно было врезать ручку. Я сперва решил заняться ручкой. Разметил карандашом, вставил в дрель перо и просверлил одно отверстие. Поставил фрезу и сделал еще одно отверстие, больше, прорезав дверь насквозь и частично захватив первое отверстие. Вставил тело замка в маленькое отверстие, а ручками закрыл с боков – защелкой вовнутрь. Закрутил несколько саморезов и винтиков, подергал, открывая, закрывая, – готово. Просверлил углубление в стойке – дырка, куда будет выдвигаться замочек – и прикрутил ответную планку (её пришлось несколько раз перекручивать, чтобы замок закрывался и открывался чётко, и дверь при этом не ходила ходуном). Три минуты передохнул, посмотрел, сколько время – я успевал чуть быстрее, чем планировал – и достал наличники. Приставил наличник к двери, сделал метку. Достал стусло и распилил наличник ножовкой под сорок пять градусов. Тут бы мне тоже сильно ускорила работу пила-торцовка. Но одна дверь, это всего лишь несколько распилов. Теперь прибил наличник на финишные гвозди, распилил следующий напополам – две верхние части делаются из одного стандартного наличника – сразу по стуслу – по углу в сорок пять градусов, но в противоположную сторону прошлому распилу. Приставил отпиленный кусок к уже прибитому наличнику и сделал еще одну отметку – где будет соединение со следующим наличником. И так далее. Через стусло углы получались не идеальными, и тогда я подтачивал напильником. Когда всё было готово, выглядело хорошо. Я постучал хозяину и сказал: – Принимайте работу. Он даже не стал разглядывать дверь, а заговорил: – Да-да, сколько я вам должен? Полторы? Сейчас. – И акты дайте. У вас должно быть два акта. Один вам, один на фирму. Работа была закончена. Я заполнил бумаги, хозяин расписал на обоих экземплярах. Один я свернул и положил в карман куртки. В метро увидел красивую девушку. Я не мог оторвать взгляда, но и не мог позволить себе разглядывать её. Я опять стал думать, что мне нужно сменить работу. Вот если бы я был даже каким-нибудь продавцом одежды или мелким менеджером в крупной компании, пусть бы я получал в два раза меньше и ежедневно становился жертвой или свидетелем проявлений корпоративного фашизма, мне бы пришлось снимать комнату, а не квартиру; зато я мог бы одеваться нормально в любой день, и мне бы никогда не приходилось ехать в метро с огромной тяжелой сумкой. И стоя в робе, я мог смотреть на эту девушку только так, чтобы она не замечала моего внимания. А будь я даже чертов менеджер – ведь я достаточно молод и симпатичен, мне еще далеко до тридцати – мог подойти к ней и попробовать познакомиться. А что бы я сказал сейчас? «Простите, я работаю установщиком дверей. В выходные я выгляжу, как обычный молодой модник, но, к сожалению, мы встретились не в мой выходной… Так что давайте встретимся в воскресенье?» Так? Тошнотворно. Я уткнулся в газету, которую читал человек рядом. Это были анекдоты. Я даже и забыл, что существует такой жанр. Я прочел несколько из-за плеча украдкой, не испытав никаких эмоций. Газета явно была новая, но анекдоты эти я знал еще в отрочестве. Один из них,