встретились и пожали руки.
– А что у нас там? – Женька приподнял край одеяла над лицом Анны и смешно затряс своими толстыми щеками. – Ого! Мадмуазель! Здрасьте!
Она смущенно улыбнулась в ответ на его реплики, которых совершенно не понимала.
– Не кричи, а то напугаешь ребенка. Бедняжка и так намучилась за сегодня. – Оскар прижал ее голову к своей щеке и поцеловал.
– Ну так отведи ее в автобус, там я устроил лежанку, правда, для тебя. Уступишь даме?
Оскар подхватил Анну под руку и отвел в микроавтобус, где уложил на мягкие подушки разобранных сидений.
– Оскар! – прошептала она, когда он собрался уйти.
– Тс-с! Молчи, Анна! Я скоро вернусь. Когда он выбрался наружу, Женька сразу схватил его за плечи и стал трясти, рыча:
– А я уже не чаял встретить тебя!!
– Тише, тише! – смеясь, успокоил его Оскар. – Хотя, волноваться было за что.
Все, теперь окончательно и бесповоротно он был дома. Все, происшедшее за последний час, оказалось как нельзя кстати – слава богу, что все при этом остались целы. Они могут исчезнуть, раствориться в глухомани, где их не найдет ни один спутник. Он прижал к лицу ладони и стер со лба и щек грязь прошедшего дня, а вместе с ней – следы двух месяцев жизни. Пластиковые карточки – паспорта Энквиста и Энсона перекочевали в карман Женькиного пальто. Оскар снова стал Сергеем Кременецким, отставным (теперь уже навсегда, это точно!) разведчиком Сибирской Республики. Женька ухмылялся и все похлопывал его по спине и по бокам своими ручищами.
– Что за девица? Француженка, что ли?
– С чего ты взял? Мадьярка!
– Блин, по моим скромным представлениям, женщины такого типа должны быть француженками. Черт побери, далеконько ты ее вез! Из каких, позвольте узнать, соображений?
– Ну, – Кременецкий смущенно скосился на свои ботинки. – Я тут вдруг решил жениться.
– Ага! Я, конечно, это и так понял, но не мог поверить себе самому. Хотел услышать, так сказать, словесное подтверждение. Значит, гуляем на свадьбе?
– Не знаю, не знаю. Не до праздников сейчас. Я тебе такое расскажу – ты с ума сойдешь, когда услышишь! Кстати, посмотри-ка на эти штучки! – Сергей достал из кармана половинки черной коробочки. Увидев их, Женька сразу посерьезнел и ссутулился. – Их прилепили к резервным баллонам с водородом. Передатчик сигнала для радиовзрывателя – под моим креслом, таймер включался при давлении сверху. Пять часов – и самолета нету, как раз над Пустыней.
– Это сделали люди из Службы Безопасности президента, больше некому. Он проявил нездоровый интерес к твоей судьбе. Что же ты натворил?
– Подожди. Кто знает, что ты меня встретил? Что я жив-здоров, а не взорвался и не утонул в реке вместе с МиГом?
– О том, что я поехал сюда, знает Лида, знают еще несколько человек в конторе. Что ты все-таки долетел и упал здесь, знает куча народа из ПВО, ВВС да и бог знает кто еще. А вот то, что вас достали из самолета живых-здоровых, – только тот парнишка из машины и его водитель. Я без водителя, один.
– Ты понимаешь, что мы должны быть мертвыми – для всех? Даже для Лиды. Летчик был без сознания и не в курсе нашей судьбы. Тебе нужно позаботиться о тех двоих, из ВКР. Я расскажу тебе, как отличать врагов от друзей. Самолет лучше взорвать под водой.
– Это подорвет обороноспособность страны, как сказал бы жлоб из главного командования ПВО. Но для тебя я подорву эту проклятую обороноспособность. Слушай, чего мы базарим на холоде, когда могли бы говорить в уютной кабине? Ехать долго, а рассказывать тебе тоже немало. Садись, дружище!