Устинов Питер Добавьте немного жалости

Питер Устинов

Добавьте немного жалости

- Поистине, вы великий волокитчик, - сказал Филип Хеджиз.

Джон Отфорд поерзал в своем вращающемся кресле и улыбнулся уклончиво. Стоял чудесный день поздней осени. Солнце ложилось на подрагивающие золотые листья, и время от времени легкий ветерок поглаживал их тенями ряды старинных книг, выстроившихся на полках вдоль стен кабинета. У окна лениво плавали из стороны в сторону пылинки.

- Я бездельник и признаю это, - кратко пояснил Отфорд. - Но ведь сам характер моей работы, несомненно, сокращает прилив жизненных сил. И вообще я сыграл бы сейчас в гольф.

- И я бы сыграл, - вздохнул Хеджиз. - Но не смею поддаваться искушению. Через десять дней надо посылать рукопись в набор.

- О, вы и ваша энциклопедия! Почему бы вам просто не переиздать то, что я написал пять лет назад? Я корпел тогда над этим материалом до кровавого пота.

- Если вы читали мое письмо, в чем я сомневаюсь, с ноткой вполне дружелюбной язвительности произнес Хеджиз, - то, вероятно, помните, что мы не имели ни малейшего намерения обновлять ваши высоконаучные и восхитительные статьи о битвах Оливера Кромвеля или египетском походе Наполеона. Но итальянская кампания последней войны столь часто упоминалась с тех пор в мемуарах генералов, что выплыли на свет божий новые факты, которые, возможно, следует принять во внимание.

- Генеральские мемуары! - фыркнул Отфорд. - Генералы, как правило, чертовски плохо пишут. Либо, по меньшей мере, подбирают себе "писателей-призраков" так же бездарно, как и штабных офицеров.

- Не уверен, есть ли у вас основания для таких высказываний, - возразил Хеджиз. - Книги, которые я послал вам на рассмотрение, вот уж который год так и лежат на столе, в прекрасном уборе из пыли. Мемуары Паттона, Марка Кларка, Омара Брэдли, Эйзенхауэра, Манштейна! И на самом верху я вижу Монти*. В этом есть какая-то символика?

* Монти - прозвище английского фельдмаршала Монтгомери (18871976); командовал во время второй мировой войны рядом операций на африканском и европейском театрах военных действий. (Здесь и далее - примечания переводчика.)

- Она просто пришла последней. - Отфорд начал терять терпение. - Филип, - сказал он, - вы очень милый человек, но я бы хотел, чтобы вы оставили меня в покое. Статья об итальянской кампании стоила мне большого труда. Она тщательно документирована и, льщу себя надеждой, написана со здравомыслием и ясностью. И не клевещите на меня; я действительно просматривал эти книги по мере их поступления. И честно могу сказать: ни единого известного факта они не меняют. А теперь, в довершение всего, вы приволокли мне свеженькую, прямо из типографии, эпическую поэму в пятьсот страниц об унылых похождениях сэра Краудсона Гриббелла, абсолютно ничем не примечательного офицера. Единственная его претензия на славу - он подготовил и осуществил операцию по форсированию реки Риццио, преодолев сопротивление намного уступающих в численности войск противника.

- Нет, Джон, вы просто невозможны, - рассмеялся Хеджиз.

Взяв книгу Гриббелла, Отфорд с отвращением посмотрел на обложку.

- Что за нелепая обложка, Филип, вы только взгляните! Физиономия до того безликая, что ее и забыть невозможно, на фоне горящих танков и бегущих солдат. По всей вероятности его собственных. И название: "Таков был приказ". Блистательно двусмысленная фраза. Нет сомнения: если события разворачивались в его пользу, он может отметить, что успех операции определялся выполнением его приказов. Если же обстоятельства складывались против него, он всегда может пожать плечами, сказать: "Что ж, таков был приказ" - и обвинить тех, кто руководил им и с чьей глупостью он не имел власти бороться. Отличное название, если вдуматься. И типично армейское. Оно ничего не значит и в то же время означает все. И красноречиво, и ни к чему не обязывает автора. В общем, Гриббелл заслуживает за это название высшего балла с плюсом. Оно звучит как вопль триумфа в звуконепроницаемой комнате.

- Для военного историка вы на редкость циничны.

- Милый мой, да разве можно быть военным историком, не став циничным? Будь у меня больше времени и меньше природной лени, я написал бы труд увесистый, как десять энциклопедий, посвященный исключительно ошибкам полководцев. Наполеон, Блюхер*, Мальборо**, Ней*** - все они допускали вопиющие и непростительные просчеты.

* Блюхер Гебхард Лебрехт (1742-1819) - прусский генерал-фельдмаршал; в 1813-1815 гг. командовал прусской армией в войне с Францией. ** Мальборо Джон Черчилл (1650-1722) - герцог, английский полководец и государственный деятель. *** Ней Мишель (1769-1815) - маршал Франции, участник революционных и наполеоновских войн.

- Вы справились бы лучше?

- Разумеется, нет, - мило улыбнулся Отфорд. - Поэтому я и не солдат, а военный историк.

Хеджиз решил попробовать снова. Он стал очень серьезен:

- Ну так как, Джон?

- Почему вы не попросите кого-нибудь еще?

- Потому что если уж вы беретесь за дело, то оказываетесь не только проницательным ученым, но и захватывающим воображение писателем.

- Перестаньте мне льстить.

- И не вздумайте даже говорить мне, что у вас нет на это времени. Каждый раз, приходя сюда, я застаю одну и ту же картину: вы сидите в кабинете, уставившись в окно, с таким видом, будто вините весь род человеческий за то, что не находитесь сейчас на юге Франции.

Джон усмехнулся. Он узнал свой портрет.

- Быть хранителем коллекции оружия и доспехов в великом музее - веселого мало, - заметил он. - Всего-то дел содержать реликвии в чистоте и порядке. Всю работу за меня уже выполнили греки, египтяне, римляне и прочие. Мне не осталось ничего творческого. Предыдущие поколения кураторов собрали коллекцию, а теперь, при нынешних финансовых строгостях, у меня нет средств на приобретение чего-нибудь нового. Самое трудное в моей работе - не заснуть.

- Значит, вы признаете, что время на другую работу у вас есть.

- Признаю, - сказал Отфорд. - Время у меня есть. Но нет желания.

В эту минуту, постучавшись, вошел мистер Поул. Это был старик, обязанный присматривать, чтобы воинственные дети не утащили из музея ятаганы и алебарды. Он носил темно-синий форменный костюм с золотыми коронами на воротнике.

- Эта женщина опять здесь, сэр, - сообщил он.

Отфорд покраснел:

- Отошлите ее.

- Никак не уходит. И мистер Элвис, и сержант Оуки пытались - уговаривали ее уйти, но она чрезвычайно настойчива, мягко говоря.

- Скажите ей, я уехал.

- Она видела вашу машину, сэр.

- Откуда ей известно, что это моя машина?

- Не знаю, сэр, но она сказала, машина - ваша, и мне некуда было деваться. Ей известен номер. "Ка Икс Эр - семьсот пятьдесят девять".

Хеджиз рассмеялся.