Постепенно выработалась несложная, но весьма действенная методика обучения…

Как-то на полигоне проводились учебные стрельбы по танкам. В них принимали участие все стрелковые подразделения дивизии. На стрельбы прибыл комдив Р. П. Хмельницкий. Условия стрельбы показались ему слишком сложными, он тут же снизил шкалу оценок на одну ступень и установил денежные премии за отличное выполнение задачи. Каково же было его удивление, когда все орудия получили отличные оценки! Делать нечего. Комдив тут же стал выдавать премии, но вскоре деньги у него кончились. Пришлось подзанять значительную сумму. Когда все деньги были розданы, комдив сказал со вздохом:

— Хоть и обобрали меня ваши артиллеристы, но я рад вашим успехам!» (Там же. С. 56–57).

Позднее, с началом войны, эта дивизия, переименованная в 1-ю Московскую мотострелковую, показала свою выучку на Березине.

«На рубеже Березины Западный фронт задержал передовые части группы армий «Центр». Особенно упорные бои разгорелись в районе Борисова, расположенного на шоссе Минск — Москва. Здесь отличилась 1-я Московская мотострелковая дивизия полковника Я. Г. Крейзера. Хорошо организованным контрударом она на двое суток задержала противника на Березине» (Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945. С. 66).

Но вернемся к Суворову-Резуну. Он все еще ругательски ругает Хмельницкого:

«Ворошилов — холуй и холуев вокруг себя плодил. И надо быть холуем врожденным, чтобы при

Ворошилове держаться. Хмельницкий держался».

Но к чему это Суворов-Резун посвятил Хмельницкому столько страниц?

А вот почему: Хмельницкий в 1941 году возглавлял 34-й стрелковый корпус.

«Необычна особая секретность, которая окружает 34-й стрелковый корпус и всю 19-ю армию, в состав которой он входит. В «Ледоколе» я рассказал о тайной переброске войск на территорию Одесского округа, настолько секретной, что сам командующий Одесским округом генерал-полковник Я. Т. Черевиченко не знал, что на территорию его округа перебрасывается целая армия».

Мне от этих слов стало жутко: такая глубокая, дикая секретность, что даже командующий военным округом не знает о целой армии на его территории. Не иначе, как Сталин в глубокой тайне готовился нанести удар по Европе. Если не готовился, то к чему скрывать войска от командующего?

Обращаюсь к литературе — и обнаруживаю… Впрочем, я лукавлю. Я давно прекрасно знаю, что 19-ю армию перебрасывали в Киевский особый военный округ, а не в Одесский. Неудивительно, что глава Одесского военного округа об этой армии ничего не знал. К литературе я обращаюсь только ради читателя. Служивший в КОВО И. Х. Баграмян пишет в мемуарах:

«Во второй половине мая мы получили директиву, в которой предписывалось принять из Северо-Кавказского военного округа и разместить в лагерях управление 34-го стрелкового корпуса с корпусными частями, четыре стрелковые и одну горнострелковую дивизии… В первых числах июня мы узнали, что сформировано управление 19-й армии. Разместится оно в Черкассах. В новую армию войдут все пять дивизий 34-го стрелкового корпуса и три дивизии 25-го стрелкового корпуса Северо-Кавказского военного округа» (Баграмян И. Х. Мои воспоминания. С. 193–194).

Но откуда же я все-таки узнал о 19-й армии? Из мемуаров Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления». В них Жуков цитирует Баграмяна, и как раз про 34-й корпус и 19-ю армию! Суворов-Резун даже Г. К. Жукова не читал!

В своей книге Жуков называет пост Баграмяна, «тогда полковника, начальника оперативного отдела Киевского особого военного округа». Не Одесского!

Жуков пишет и о причинах появления 19-й армии в Киевском особом военном округе:

«В течение всего марта и апреля 1941 года в Генеральном штабе шла усиленная работа по уточнению плана прикрытия западных границ и мобилизационного плана на случай войны. Уточняя план прикрытия, мы докладывали И. В. Сталину о том, что, по расчетам, наличных войск Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского округов будет недостаточно для отражения удара немецких войск. Необходимо срочно отмобилизовать несколько армий за счет войск внутренних округов и на всякий случай в начале мая передвинуть их на территорию Прибалтики, Белоруссии и Украины…

13 мая Генеральный штаб дал директиву выдвигать войска на запад из внутренних округов. С Урала шла в район Великих Лук 22-я армия… из Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви — 19-я армия…»

Белая Церковь, как мы помним, а также Черкассы, где было управление 19-й армии, — это середина Украины, подступы к Киеву.

А не румынская граница.

Но для Суворова-Резуна это без разницы:

«Историки-коммунисты могут высказать смелое предположение, не обороны ли ради выдвигалась к границам 19-я армия генерал-лейтенанта И. С. Конева и входящий в ее состав 34-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта Хмельницкого?»

Да, могут задать этот вопрос — смелый вопрос, даже дерзкий — коммунисты-историки. Но Суворов-Резун тут же срезает их убийственным доводом:

«34-й стрелковый корпус необычен и по величине, и по составу: помимо стрелковых, он имеет горнострелковую дивизию…

Отметем сомнения: нет, не ради обороны, и контрудары не замышлялись. Зачем в обороне горнострелковые дивизии? Горы только по ту сторону границы — в Румынии».

Все же жаль, что Суворов-Резун не читал Жукова. Повторим для него слова прославленного полководца: «С Урала шла в район Великих Лук 22-я армия… из Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви — 19-я армия…»

Кавказ — это горы. Не река, не озеро, а горы. И горы высокие.

Во время советско-финской войны французы готовились к операции «Баку» по захвату русской нефти. С окончанием советско-финской войны они угомонились не сразу.

«В связи с окончанием советско-финской войны и угрозой англо-французского нападения на СССР в Закавказье нарком обороны 4 апреля направил в ЦК ВКП(б) доклад, в котором предлагал усилить состав войск СКВО, ЗакВО, КОВО и ОдВО. Предполагалось отправить в СКВО управления 34-го и 47-го стрелковых корпусов, 8-ю, 100-ю и 164-ю дивизии, что довело бы состава войск округа до 10 стрелковых дивизий» (Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. С. 339).

Потому-то и появились горнострелковые дивизии.

«Кстати, как только Гитлер нанес упреждающий удар и война для Советского Союза превратилась в «великую» и «отечественную», генерал-лейтенант Хмельницкий еще до первой встречи с противником бросил 34-й корпус и больше на фронте не появлялся. Ему спокойнее было «в распоряжении командующего Ленинградским фронтом» или заведовать управлением снабжения в глубоком тылу».

Суворов-Резун и здесь не знает фактов. В составе 19-й армии 34-й корпус Р. П.