«…Генерал Фидарев телеграфирует, что шахсеваны настолько серьезно разгромлены, что не помышляют о сопротивлении. Для захвата партии главарей… двинулся из Хиова в горы (к горному хребту Савелан. — А.Ш.) отряд полковника Кравченко… шахсеванами сдано около 1 ООО винтовок.

Граф Воронцов-Дашков».

Спустя некоторое время на берега Невы последовала новая телеграмма из столицы Кавказского наместничества. В городе Ардебиле все ханы шахсевенских племен дали клятву: впредь ни при каких обстоятельствах не поднимать оружия против России. Теперь на границе с Персией для пограничной стражи жизнь стала действительно спокойной.

Примечателен такой исторический факт. Шахсеваны после военного поражения от русских экспедиционных войск неоднократно высказывали желание стать вместе с их землями подданными Российской империи. Но Южный Азербайджан в отличие от Северного так и остался одной из провинций шахского Ирана.

Однако в штабе Кавказского военного округа скоро поняли, что усмирить мятежных шахсеван не удалось. Боевые столкновения с ними русских отрядов вскоре возобновились. Через Тифлис в Санкт-Петербург для адресата в Зимнем дворце поступил, к примеру, такой документ:

«Его Императорскому Величеству.

…Казвин, Персия. Командир 1-го Кизляро-Гребенского ген. Ермолова полка ТКВ (Терского казачьего войска. — А.Ш.)

Рапорт

Вашему Императорскому Величеству всеподданнейше доношу, что командир дивизиона вверенного мне полка… получил донесение от разведчиков 5-й сотни о том, что сел. Чайнаки занято персидскими мятежниками с присоединившимися к ним шахсеванами, всего около 600 человек, и о том, что шайкой этой предполагается сделать нападение на дивизион, решил предупредить это и самому напасть на шайку.

Вызвав из порта Энзели канонерскую лодку „Красноводск“ для совместных действий с дивизионом со стороны моря, на рассвете, подойдя к сел. Чайнаки, повел наступление. В то же время с „Красноводска“ по мятежникам был открыт орудийный огонь. Спешенный дивизион в числе 125 казаков бросился в селение, из которого мятежники открыли сильный огонь, но были выбиты, отступили в горы, где и рассеялись.

В дивизионе смертельно ранен казак 4-й сотни Еремин. Со стороны мятежников убиты 26 и ранен 31.

Казак Еремин происходит из казаков ст. Червленной Кизлярского отдела Терской области.

Полковник Рыбальченко».

Боевое донесение командира терского казачьего 1-го Кизляро-Гребенского полка в виде рапорта на имя Его Императорского Величества был прочитан императором Николаем II. Об этом свидетельствует надпись на документе, сделанная рукой военного министра России, генерала от кавалерии Сухомлинова:

«Его Величество изволил читать…»

Среди тех, кто оставил мемуарные записи о действиях русских экспедиционных войск в Персии, был генерал-майор Евгений Васильевич Масловский. Он начал Первую мировую войну на Кавказе в чине полковника, имея за плечами Тифлисский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и Академию Генерального штаба. Исполнял дела генерал-квартирмейстера Отдельной Кавказской армии, командовал 153-м пехотным Бакинским полком (награжден орденом Святого Георгия 4-й степени), затем был генерал-квартирмейстером штаба Кавказского фронта и начальником 39-й пехотной дивизии. В Гражданскую войну — в белой Добровольческой армии. Умер в белой эмиграции, в Париже, на 95-м году жизни.

Масловский-эмигрант в отечественной военной истории известен своим исследовательским трудом «Русские отряды» в Персии, опубликованном впервые в Париже в 1966 году.

Одним из самых интересных боевых эпизодов в ходе «секретной Персидской экспедиции», достоверно описанным генералом-белоэмигрантом Масловским, является взятие крепости Киранда (Керянда). Она была захвачена партией капитана Масловского из Ардебильского отряда в ходе боев с 6 по 9 апреля с шахсевенами (курдами) у подножий Багров-дага, к востоку от селения Сенджава.

Кирандская крепость представляла из себя старинный замок в горах с тремя угловыми башнями. Единственные ворота находились в стене, обращенной к горам, что делало обстрел их из орудий почти невозможным. Рядом с замком находился огромный сад, окруженным валом и рвом, наполненным водой. Курды могли вести ружейный огонь из бойниц стен и башен, укрывшись за валом надо рвом. Одновременно кочевники засели в несколько ярусов на соседней горе за камнями, выступами скал.

Партия капитана Евгения Масловского (4 офицера, 84 казака) перед штурмом крепости провела под вечер двухчасовой бой у селения Сенджава, будучи оттуда неожиданно обстреляна местными жителями. У селения партия, которая в этих местах проводила «исправление» карт, то есть картографические съемки, попала в окружение, но ночью «прошла» сквозь ряды шахсевен.

Сотник Фостиков в ночи смог найти узкое горное ущелье с крутыми берегами, которого курды не занимали. Казаки, обмотав травой копыта коней, не куря и не разговаривая, цепочкой прошли ущелье и вышли из окружения. Положение партии капитана Масловского было критическим: у него на человека оставалось по 10–15 патронов.

Генерал-майор Фидаров, получив с проводником картографической партии донесение о бое, выслал подкрепление (62 казака, 15 пехотинцев, посаженных на лошадей, конную команду саперов и два расчета горных орудий, патроны) с приказанием «наказать шахсевен за проявленную дерзость».

Пока подходила помощь, Масловский разведал расположение неприятеля и пришел к выводу, что Кирандскую крепость придется брать штурмом. Удалось выяснить, что шахсевенов здесь собралось более 2 тысяч. Партия подошла к замку на рассвете, обнаружив ее, вражеская застава открыла огонь.

После установки на позиции горных орудий по замку был открыт огонь; мелинитовые гранаты повредить ему не могли, оставляя только царапины на стенах и башнях, сложенных из дикого камня. Атакующая цепь казаков и пехотинцев-шемахинцев в шагах шестистах залегла под пулями, которые густо неслись из сада, со стен и башен, с соседней горы.

Тогда капитан Масловский приказал артиллеристам начать обстрел садового вала и склона Багров-дага. На этот раз огонь горных орудий оказался удачен. На склонах горы шрапнель несколько раз накрывала конные толпы шахсевен, которые поспешили оставить вершину, открыв тем самым доступ к единственным крепостным воротам.

Казаки с шашками наголо и пехотинцы, сбив неприятельских стрелков с вершины садового вала, ворвались внутрь крепости и завязали там рукопашный бой. Из защитников замка в плен были взяты всего несколько человек. После боя в саду и крепости насчитали 157 убитых шахсевен. Среди