уже сегодня вечером ты будешь носить мою фамилию!
Фея согласилась. Юноша повел свою невесту домой и в тот же вечер обвенчался с ней в церкви.
Зажили они с женой припеваючи: во всём ему везло, а у неё вся домашняя работа спорилась и кипела в руках, как будто она всю жизнь свою провела на земле среди людей, а не со странными существами подводного царства. Через три года у них было уже трое детей: два мальчика и одна девочка. И юноша счастливо прожил бы всю жизнь с милой феей, если бы не забывал об осторожности. Но – увы! – чем дольше он жил со своей женой, тем более забывал о том, что у неё когда-нибудь может появиться желание вернуться на родину. Он даже не позаботился спрятать её шапочку куда-нибудь подальше, а просто бросил её под кучу старых сетей, лежавших в тёмном углу его хижины.
Однажды, когда мужа не было дома, жена его, строго следившая за чистотой, захотела вынести из хижины всё лишнее и прибрать её к приходу мужа получше. Она подошла к старым сетям, лежавшим в углу, сдвинула их с места и вдруг увидела на полу свою волшебную шапочку. Тысячи чувств и воспоминаний тотчас же воскресли у неё в голове; она вспомнила своего отца, подруг, родину… Потом она подумала о муже и о детях – им ещё так нужны были её ласки и заботы! Однако она подняла свою шапочку, повертела её в руках, подошла к колыбели, где спал её младший сын, поцеловала его, простилась с другими детьми и, утешая себя мыслью, что она может сойти в море лишь на время и потом вернуться к семье, медленно направилась к берегу.
Юноша пришёл домой вечером и, не видя жены, стал спрашивать о ней у своей маленькой дочки, но та ничего не могла ему сказать. Тогда он отправился к соседям и узнал от них, что те видели, как жена его ходила по берегу, и на голове у неё была какая-то странная шапочка. Тут уж он бросился в угол своей хижины, стал рыться между старыми сетями и, не найдя заветной шапочки, догадался, в чём дело.
Разлука с феей была страшным ударом для него. Он не мог утешиться и ни за что не хотел слышать о женитьбе, уверенный в том, что его жена к нему когда-нибудь вернётся.
Но год шёл за годом, а фея всё не выходила на берег, и никто не видел её с того времени, как она исчезла.
« первая 26 27 28 29
Белая форель
Ирландская сказка
Помню, ещё мне бабушка рассказывала, что белую форель, которую поймаешь в нашем озере, нельзя есть. Если поймаешь, то сразу отпускай. Потому что белая форель – это вовсе не рыба, а принцесса, которая ждала своего принца, а его враги убили и в наше озеро бросили. Тогда принцесса кинулась в холодную воду вслед за своим возлюбленным. С тех пор и появилась в нашем озере белая форель. Все здешние знают эту историю, да вот завелись в наших краях солдаты. Они народ пришлый, наших традиций и верований не знают и не уважают. Один из них как услышал про белую форель, так сразу решил изловить её да съесть. Пришёл этот солдат на берег, раскинул сети и стал ждать, когда же белая форель попадется. Долго ли, коротко ли, но форель таки попалась. Обрадовался солдатик и понес её к костру скорее, чтобы зажарить да съесть. Положил он форель на сковороду, как вдруг услышал стон. – О-о-о-х… – раздалось совсем рядом. Солдат не ожидал услышать такое, тем более что на берегу, кроме него, никого и не было. Он огляделся по сторонам, желая удостовериться, что никто не подкрался к нему за камнем и не подшучивает, охая. Но никого поблизости не было. Тогда солдат решил, что пора бы и перевернуть рыбку на второй бочок, ведь так и пригореть может. Но каково же было удивление солдата, когда он обнаружил, что тот бочок рыбки, на котором она лежала на сковороде, остался таким же белым и нетронутым, как будто и не жарился вовсе. – Странно, – сказал солдат, – может, огонь маловат, так я подкину дровишек. Он подкинул дров и стал усердно дуть в костёр. Пламя поднялось нешуточное, но рыбка всё равно не жарилась. Солдат её поворачивал со стороны на сторону, но она всё оставалась белой. Тогда он сказал: – Она, наверное, только с виду сырая, а сама уже приготовилась давно. Довольный таким выводом, он стащил сковороду с огня и ткнул ножом рыбку в бок. Тут она встрепенулась, слетела со сковороды и, ударившись оземь, превратилась в красавицу-деву в белых одеяниях. – Ты что со мной хотел сделать, мерзавец? – накинулась она на солдата. – Тебе же говорили местные крестьяне, что нельзя ловить белую форель в этом пруду! – Да не говорил мне никто, – попытался отвертеться солдат. – А ты ещё и врать мастак! – не унималась девушка. – За то, что ты преступил запрет и хотел меня съесть, а потом ещё и обманом пытался оправдаться, я призываю светлейших ангелов неба низвергнуть тебя в адскую бездну, где тебя будут терзать демоны бесконечно. После сказанного на небе, закрытом плотной занавесью облаков, появился просвет синевы и солнечного сияния. И оттуда стали спускаться серафимы[11] о шести крыльях. – Помилуй меня, о дева, – взмолился солдат, – я обещаю тебе измениться и до конца дней своих прожить праведно, охраняя этот пруд от посягательств на белую форель. Посмотрела девушка в глаза солдату. А как известно, глаза – это зеркало души. И увидела, что солдат вовсе не врёт ей. И смилостивилась она над солдатом: – Хорошо, пусть всё так и будет, но лишь отступишь от данного тобою обета – все мои угрозы воплотятся для тебя в жизнь. Сказала это девушка и белой форелью вернулась в озеро. А солдат с тех пор службу в войсках оставил, соорудил себе избушку да живёт на берегу озера. И, как говорят здешние крестьяне, таким праведником стал, что ещё поискать.