уже обладают против него устойчивостью.
Против таких доводов сторонники ламаркизма бессильны.
Это положение можно считать в настоящее время в какой-то мере нормальным в зарубежной биологии, но оно совершенно ненормально у нас, при наличии развитого мичуринского биологического учения, которое далеко не тождественно с ламаркизмом. Почему же нашим микробиологам, которые считают себя мичуринцами, не стать в этих вопросах на позиции мичуринского учения?
Здесь прежде всего необходимо внести ясность в понятие адаптационной, т. е. приспособительной, изменчивости.
В статьях по мичуринской генетике не раз указывалось, что наследственные свойства живых тел существуют, во-первых, как наследственные свойства, выражающиеся в потребностях живого тела, организма в тех или иных условиях жизни, и, во-вторых, как наследственное свойство приспособленности живых тел, организмов к тому, чтобы выносить воздействие тех факторов, которые им для жизни не требуются.
Наследственные свойства, выражающиеся в виде потребностей в тех или иных условиях жизни, приобретаются живым телом, организмом в силу закона адекватной изменчивости. Неадекватная изменчивость — это еще не приспособительная изменчивость. Приспособительная изменчивость наследственности, способность жить в данной среде возникает, как уже говорилось, и в силу закона адекватной изменчивости, и одновременно с этим в силу необходимой (а не случайной) взаимосвязи воздействующих факторов со всеми остальными факторами жизни организма в данной среде. Эта закономерность, как и ряд других, выявлена нами при обобщении проведенных различными научными сотрудниками многочисленных опытов по превращению яровых, т. е. не зимующих, сортов пшеницы в озимые, хорошо зимующие.
В свете законов адекватной изменчивости и приспособительной изменчивости становится совершенно ясным, что штаммы микроорганизмов, которые получены (превращены) микробиологами в искусственной среде из неустойчивых к тем или иным антибиотическим веществам, становятся в ряде случаев такими штаммами, которым для их нормальной жизни уже требуется наличие в питательной среде данного антибиотика. Это и есть результат того, что в мичуринской генетике называется адекватной изменчивостью. На средах в отсутствии данного антибиотика такие штаммы развиваются хуже, следовательно, они уже стали неприспособленными для жизни в такой среде, которая в прошлом была для них обычной, нормальной, естественной. Когда же штаммы микроорганизмов изменяются под воздействием антибиотиков не на искусственной питательной среде, а в организме своего хозяина, в результате и адекватной изменчивости и через взаимосвязь воздействующего фактора со всеми остальными факторами жизни микроорганизмов, то они благодаря приспособительной изменчивости приобретают устойчивость. При этом, став устойчивыми против антибиотика, они и без данного антибиотика в питательной среде успешно живут и живут не хуже, а лучше.
Следует различать потребность в тех или иных условиях внешней среды и устойчивость против воздействия тех или иных условий. Озимая пшеница данного сорта может быть устойчивой против сильных зимних морозов, но она их вовсе не требует для своего развития; без таких морозов растения этой пшеницы будут жить и развиваться не хуже, а лучше.
В экспериментах по превращению яровых пшениц в озимые показано и легко наблюдать, что превращение яровых в озимые и вместе с этим приобретение устойчивости против зимних невзгод идет под воздействием не самих зимних условий, а под воздействием предшествующих зиме раннеосенних и осенних условий. Таким образом, устойчивость против зимних невзгод приобретается не под воздействием самих этих невзгод, а заранее, еще до того, как они наступили, под воздействием ассимиляции комплекса осенних условий, которые в годичных циклах с необходимостью связаны с последующими зимними. Вся же эта взаимосвязь в целом обусловлена спецификой данного географического местоположения. Все сказанное нужно обязательно учитывать и в отношении различных случаев изменчивости микроорганизмов: в организме хозяина и на искусственных средах.
Эти интересные для теории и важные для практики вопросы неплохо разработаны мичуринским учением. Можно посоветовать нашим микробиологам не замыкаться в своем узком кругу, а глубже знакомиться с выявленными мичуринским учением и на других объектах общими биологическими закономерностями.
Совершенно очевидно, что агрономическая и медицинская биология, а это значит биологическая наука вообще, не может успешно развиваться без дискуссий, без борьбы мнений. Но борьба мнений только в печати и в аудиториях, без проверки спорных вопросов на полях и на фермах, в эксперименте и на практике, как правило, ничего полезного дать не может. По этому вопросу совершенно справедливо сказал Н. С. Хрущев:
«Я считаю, теоретические и научные споры следует решать на полях. Пусть тот или иной ученый скажет: товарищи, ваш метод не годится, мой лучше, он научно обоснован. Вот давайте столько-то гектаров засеем по вашему, столько-то по нашему способу, а арбитром будут колхозы, колхозники»[16].
В агрономической биологии это единственный критерий истины тех или иных научных мнений, предложений и теорий. Только при таком способе научной работы в исследование и проверку теоретических вопросов биологии наряду с научными работниками включаются массы специалистов, колхозников и работников совхозов. Участие широких кругов научных работников и массы практиков в исследованиях и одновременно в проверке теоретических положений — верный путь развития материалистической биологии.
Поэтому агробиологи должны еще теснее крепить единство теоретической биологии с колхозно-совхозной практикой, а биологи-медики — с медицинской практикой. Необходимо еще глубже, творчески познавать развиваемый Коммунистической партией Советского Союза и ее Центральным Комитетом диалектический материализм, который является незаменимым оружием для правильного теоретического познания. Партия и правительство создали и создают в нашей стране все необходимое для еще большего развития науки. Поэтому можно быть уверенным, что будущее нашей биологической мичуринской науки еще более светлое, еще более плодотворное, чем ее славное прошлое.